Мастерская сколов и царапин

Купить новую электрогитару и превратить её в старую — кому это нужно, зачем так делают, и как за три недели прибавить инструменту пару десятков лет? Хозяин столичной гитарной мастерской Relic Depot Андрей Шельгов рассказал МОСЛЕНТЕ, откуда появилась мода на состаривание гитар, и так ли легко обмануть время.

Представьте, что вы покупаете новый или немного подержанный автомобиль. Перед покупкой вы, конечно, тщательно проверите его состояние, будете искать малейшие недостатки, и если таковые найдутся — станете торговаться, пока продавец не снизит цену, компенсируя будущие расходы на ремонт.

Покупка электрогитары происходит примерно так же.

А теперь представьте, что после автосалона вы привозите машину в мастерскую, и платите немалые деньги за то, чтобы её ободрали и покрасили заново, затем покрыли вмятинами, сколами и царапинами, да ещё и прокурили салон. После этого автомобиль выглядит, как будто состарился на 15-20 лет, и вы ощущаете счастье.

Сумасшествие? Если мы говорим о новых автомобилях — пожалуй. Но именно так поступают с электрогитарами их владельцы по всему миру.

Трещины из прошлого

Процесс состаривания новой гитары по-английски называется – relic. Сегодня это популярная процедура, практически все ведущие фирмы предлагают в своих каталогах инструменты в такой отделке. В Москве таким ремеслом занимаются в мастерской Relic Depot. Как рассказывает её хозяин Андрей Шельгов, причина, по которой появилась мода на искусственно состаренные электро- и бас-гитары уходит корнями в 50-60 годы. Тогда в качестве покрытия использовались нитроцеллюлозные лаки и краски (нитролаки и нитрокраски, в народе их называют «нитрухой»), которые легко повреждались. И инструменты, если их активно использовали на сцене, быстро покрывались трещинами и сколами, а местами краска стиралась полностью, обнажая текстуру дерева. Именно так гитары выглядели у икон рок-н-ролла Джимми Хедрикса, Стиви Рей Воэна, Энди Саммерса и многих других. А видавший виды потёртый страт (модель Stratocaster фирмы Fender, одна из самых популярных в мире электрогитар - ред.) сам стал иконой.

Химическая промышленность не стоит на месте, и на смену «нитрухе» уже в 70-ые пришли полиуретановая краска и другие современные покрытия. Инструменты стали значительно прочнее, и уже не так быстро приобретают винтажный вид: да, вмятины появлялись, но лак держится крепко даже на местах сколов. А развитие рынка электрогитар привело к появлению крупных фабрик в Мексике, Корее, Индонезии и многих других странах. Качество серийных инструментов в целом упало, и сейчас очень многие гитаристы убеждены: лучшие гитары — «те самые», из 50-60-ых годов прошлого, XX века. И желающих обзавестись гитарой-как-у-Джимми-Хендрикса меньше не становится.

У гитарных фанатов появилось два выхода: либо покупать раритетные инструменты, выкладывая за них бешеные деньги, либо доводить до желаемого вида новые гитары, максимально приближая их по спецификациям и внешнему виду к «тем самым». Ну и есть те, кто считает, что старые инструменты выглядят красивее.

Такого мнения придерживается и сам Андрей. «На мой взгляд – новые гитары, которые хорошие, дорогие... у них вид какой-то пластмассовый, не живой», — говорит он.

Правда – ничто, имидж - всё

Столяр-модельщик Андрей создал гитарную мастерскую несколько лет назад, перейдя от профессиональной реставрации старинной мебели к своему старому увлечению — производству гитар (чаще происходит обратный процесс — российские гитарные мастера бросают это неприбыльное дело и начинают заниматься мебелью). Основной объём работ в мастерской занимает ремонт, техническое обслуживание инструментов и их перекраска. Но главное, ради чего это место существует — состаривание серийных гитар и создание таких инструментов «с нуля».

«В том, что мастерская состоялась, большая заслуга людей, которые меня окружают. Особо хочется отметить великолепного мастера, и по совместительству популярного гитарного блогера – Михаила Тиунова. А углубиться в тему релика мне очень помог мой друг, очень хороший мастер из Саратова, Александр Кузьмиченко. Он, как и я, давно интересуется всем, что связано с темой гитарного винтажа и релика. Сейчас он часто помогает мне рисовать чертежи на редкие гитары», - рассказывает Андрей.

Мастер Шельгов не любит современные краски: старые приятнее на ощупь, покрытое «нитрухой» дерево как будто теплее, уверен он. «Кроме того, мне с ней удобно работать по ещё одной причине – по причине лени. Не надо каждый раз мыть краскопульт, как после современных полиуретана, акрила и двухкомпонентных красок», — добавляет мастер.

Изначально всем понятно, что искусственное старение инструменто – это «обман». А настоящие инструменты с полувековой историей, которые приносили в мастерскую для обслуживания, не выглядят настолько «убитыми», как состаренный новодел. «Да, они довольно-таки блёклые, с помутневшим лаком. Просто старые, но нет такой жути», — считает Андрей. Однако в погоне за имиджем гитаристы готовы закрыть глаза на неправдоподобность происходящего.

Старая и ещё старее

Вдохновение Андрей черпает в интернете, изучая заморские проекты и фотографии настоящих раритетов. «Вывожу изображение на экран плазмы, ставлю чай, кофе, бублики, и листаю фотографии старых гитар, которые нахожу в интернете», — рассказывает мастер. Заказы приходят довольно регулярно, хотя иногда клиенты не полностью понимают, чего именно хотят.

«Надо понимать, что человек хочет получить на выходе. Бывает, спрашивают в лоб «сколько стоит состарить?». Чего состарить-то? Как именно? В каком цвете? Какая степень старения? — объясняет мастер. — Условно есть лёгкая степень – инструмент кое-где побит, кусочками, как будто он старый, но его бережно хранили. Есть средний — явные потётртости, местами отсутствующий лак. Ну и так почти до бесконечности. Я прошу, в основном, прислать картинку — что вы хотите видеть?», - объясняет Андрей.

Чаще всего клиенты Relic Depot очень долго созревают, пытают вопросами, а потом взрываются своей идеей. После этого Андрей с помощником принимаются за работу. Она занимает обычно три-четыре недели. Готовых решений не бывает, каждый рецепт индивидуален — но процесс неизменно начинается с полной перекраски, даже если гитара должна остаться в том же цвете, в котором вышла с завода.

Что Ладе – баклажан, то Кадиллаку – Royal Amethyst

«С цветами отдельные заморочки, — говорит Андрей, — Любой инструмент зачищается до нуля (кроме современных переизданий самых старых гитар, они уже покрыты как нам надо). Снимается весь старый лак, вся краска, потом корпус грунтуется заново и красится нитрокраской».

Полвека назад при покраске гитар компания Fender использовала такие же цвета, в которые красили Шевроле, Кадиллаки и другие олицетворяющие сейчас ту эпоху автомобили. Оттуда к нам пришли Surf Green, Shell Pink, Royal Amethyst и другие колера. Самое чёткое представление о том, как именно они должны выглядеть, дают каталоги американской химической компании DuPont тех времен.

«Что-то можно почерпнуть из книг, но гвоздь программы — оригинальная полиграфия DuPont 50-60 годов, толстенный каталог цветов, в которые красили автомобили, их интерьеры и экстерьеры, — показывает Андрей страницы толстого тома. — Каждую страничку я покупал на Ebay отдельно, по одной! Кадиллак 56-го года выпускали, например, в Royal Amethyst. У нас этот цвет сейчас называют «баклажан». Это всё оригинальные страницы, которым по 50-60 лет. Представленные здесь образцы дают наиболее чёткое представление о том или ином цвете, с поправкой на некоторое старение».

«Я потратил кучу времени и денег, на то, чтобы все формулы найти и перевести. Например, цвет Shell Pink колеровался в Дюпоне в 1957 году, и его нужно было перевести в современную американскую колеровочную систему, чтобы иметь на руках готовый рецепт. Только после этого мне смогли смешать такую краску в России. Это непросто, — говорит он. — У меня есть и настоящая нитрокраска Дюпон, цвета Calypso Cream 1956 года. Одна баночка. Это оригинальный концентрат, я им уже открасил две гитары. Баночку какая-то дамочка нашла у себя в гараже, и выставила на Ebay. Мне повезло её купить!».

Однако самые большие сложности испытывают сами клиенты, когда выбирают цвет своего инструмента. «Один раз выбирал краску товарищ из Белоруссии. Я ему говорю — ты пойди в магазин Tikkurila, выбери там цвет, пришли мне номер, и я тебе по этому номеру смешаю краску здесь. И тогда всё получилось. Один упаковку от чая принёс, ему понравился её цвет. Его гитару собирались красить в Lime Green. И это был физический образец, с этим всё понятно, это самый удобный вариант. Но бывает, что заказывают Olympic White, и хотят видеть его желтоватым. А он не желтоватый! Он непонятный бело-серо-голубой», — сетует мастер.

Как придумывается новая история гитары

Когда все муки выбора преодолены, на гитару наносят несколько слоёв грунтовки, несколько слоёв краски, лак, и каждый слой проходит долгий путь тщательной сушки и полировки. Теперь гитара выглядит, как будто только что вышла с конвейера, и начинается самое интересное: непосредственно состаривание.

На вопрос, как именно Андрей это делает, он отвечает — как получится. В ход идут любые подручные инструменты – отвертка, шило и даже собственные ногти. При этом случайности недопустимы — всё происходит по заранее выбранному плану. «Нельзя инструмент привязать за фаркоп и повозить по асфальту. Всё делается руками. По сути, мы обманываем время. Когда гитара получает удар — лак скалывается. Не вытирается, а именно отбивается, оставляя довольно-таки рваный край. Со временем этот край, конечно, естественным образом заполировывается, и такой вариант выглядит наиболее похоже, — рассказывает мастер. — Всё на кончиках пальцев».

«Конечно, старение — штука муторная. Всё должно выглядеть похожим. Мы как-бы придумываем историю инструмента, рассказываем, как он прожил эти 50 лет. Кто-то играл на гитаре с браслетом на правой руке, кто-то — с часами, и они постепенно стирали лак и краску в определённых местах. Сзади на корпусе — непременно следы от ремня. Голова грифа постоянно обо что-то бьётся, — делится Андрей секретами. — Нужно даже решить, как якобы инструмент хранили, в кофре или на стойке, проливали ли на него кофе, часто ли он находился в прокуренных комнатах. Табак даёт желтизну. «Прокуренные» корпуса называют в Америке Smoked body. Если снять закрывающий электронику пластик, дерево там в любом случае будет светлее, но насколько контраст будет явным, зависит от всех этих сигаретно-кофейных факторов».

Один из самых сложных процессов — заставить нитролак покрыться трещинами, да так, чтобы они выглядели красиво. «Берём либо хладагент, либо договариваемся с кем-то у кого есть мощный фризер (аппарат для приготовления мороженого — ред.). Попадая из жары в холод, нитролак трескается, и получается узор, либо красивый, порой просто шикарный, либо ужасный. Тут уж как повезёт. Этот процесс не прогнозируется никак, тысячу раз делаешь одну и ту же операцию, а на тысячу первый получаешь другой результат. Нередко приходится переделывать, а бывает, что лак вообще отказывается трескаться», — отмечает наш собеседник.

Последний аккорд — состаривание пластика, пикгарда (pickguard — пластина, защищающая дерево от ударов медиатора). Их старят довольно просто — сперва обрабатывают мелкой наждачкой, а потом затемняют морилкой. К такой поверхности грязь начинает липнуть сама. «А ещё в паре мест, там, где он крепится к дереву, пластик режешь тонким лобзиком. У старых гитар именно здесь возникают трещины, если слишком сильно прикручено», — выдаёт ещё один секрет Андрей.

Наконец, инструмент собран и готов. Однако он ещё некоторое время, уже в руках владельца, доходит до кондиции — его держат в курилке, трещины продолжают забиваться грязью, а лак расползаться. И в это же время инструмент получает новые вмятины и сколы естественным образом. Так вслед за выдуманной жизнью гитары наступает её настоящая.

Желание клиента не всегда закон

Примечателен тот факт, что в большинстве случаев заказчиками Relic Depot становятся гитаристы, которые нигде не играют. Они готовы потратить немалые деньги на внешний вид инструмента, который никогда не звучал со сцены, и вряд ли когда-нибудь зазвучит. Для большинства это хобби, прихоть, или попытка выделиться среди других в социальных сетях и на музыкальных интернет-форумах. Андрею регулярно приходится отговаривать клиентов от необдуманных поступков. Часто это связано с непониманием того, как именно происходит процесс состаривания, и с желанием сделать быстро и дёшево.

«Часто они хотят существующий полиэфир состарить, что неприемлемо. Этого просто не получится. Полиэфир - это толстое, стойкое покрытие, и потёртости на нём будут выглядеть неестественно и аляписто», - говорит мастер.

Нередко к нему приносят такие инструменты, которые пытались состарить своими силами в домашних условиях. По сути, так они просто портят внешний вид инструмента, и теперь вынуждены, что называется, обращаться к специалисту. Это как сделать некачественную татуировку, и потом платить за её перекрытие. Как в любом деле, желая сделать быстро, хорошо, и дёшево, получишь только два пункта из трёх. Что же касается вопроса цены, то её фабрике удаётся удерживать не смотря на скачки курсов валют и дороговизны исходников.

«Гитару вообще продать не сложно, — заключает Андрей, — Но не всё меряется деньгами».