«Люди покупают наш творог двадцать лет подряд»

Что влияет на стоимость товара, как меняется спрос покупателей и почему фермеры не открывают свои собственные магазины, рассказали МОСЛЕНТЕ многолетние арендаторы Даниловского рынка.

Лидия Артюхова,
продает соленые огурцы, помидоры и яблоки на Даниловском рынке 25 лет:

Это место родители выбрали. Вообще-то мы ехали на троллейбусе на Замоскворецкий рынок, но услышали название остановки — «Даниловский рынок», решили зайти, да так и стоим здесь уже 25 лет.

Я из Харьковской области, у нас в районе три-четыре деревни, и все занимаются ранними овощами. Наша семья сначала в Харькове продавала, но там конкуренция выше и цены ниже. Решили ехать в Москву, здесь тоже много наших было.

Мы работаем всей семьей, хотя дочери давно живут отдельно со своими семьями. С конца января сеем в горшки помидоры, потом пересаживаем в теплицы, в начале марта сеем огурцы. В начале мая уже огурцы появляются, но до июля они салатные, их не солят: не будут хрустеть.

Помидоры солим ближе к осени, выбираем побурее, недоспелые, чтобы лучше хранились. Люди, конечно, больше любят красные, тонкокожие. Мы их тоже солим, но я стараюсь поскорее продать: долго не лежат. Черри у меня на прилавке — израильские. Мы и сами раньше выращивали, но это трудоемкая работа: сколько надо сорвать на одну бочку! И не будешь рвать по одной с ветки — надо дождаться, чтоб вся кисть созрела.

Я тут круглый год стою, хотя летом люди не очень хотят солений. Девочки из Рязани уезжают выращивать капусту до конца августа, я их капусту продаю. У нас тут коллектив, вместе столько лет! Конфликтов не бывает, ведь все мы сельские женщины, все всех устраивает.

Недавно ко мне 25-летняя внучка приезжала помогать, но ей не понравилось: эта работа не для молодежи. В семь утра я уже здесь, полдесятого вечера — еще здесь. Я же не могу все на прилавке оставить: помидоры, огурцы и яблоки портятся без рассола. Надо отвезти их в холодильную камеру рынка. Потом домой.

Раньше еще дома приходилось еду готовить, чтоб на рынок с собой носить. Сейчас рынок меняется: кафе появились, форма для всех продавцов общая, 1000 рублей стоит. Этим летом стало гораздо больше посетителей, приходят сюда в выходные с детьми.

Цены в этом году только на огурцы немного повышала, потому что соседки решили повысить. А стоимость для меня выросла. Раньше мы возили овощи раз в месяц на машине из дома напрямую, всего 750 километров. С нового года таможню закрыли, мы везем соленья из Харьковской области сначала в Крым, там перетаскиваем бочки в машину с русскими номерами и оттуда везем в Москву. Каждый бочонок с огурцами встает мне в 4000 рублей. Часто не наездишься.

Я бы в Москву переехала, мне здесь нравится, свои покупатели есть. Но семья не хочет, а кто я без семьи.

Владимир Васильевич,
продает баранину на Даниловском рынке 20 лет:

Я из многодетной семьи, нас у матери родилось десять. И животные — коровы, в основном, — очень помогали нам выжить молоком и мясом. Мы выращивали коров, телят, а в 1990-е у нас обнаружились в Калмыкии дальние родственники с баранами, и мы решили заняться баранами.

Наши бараны пасутся в Калмыкии на разнотравье. Потом мы привозим 150-200 голов к себе в Подмосковье, на Клязьму. Здесь они уже стоят в овчарне, откармливаем их зерном минимум три месяца, чтоб стали упитаннее. Потом забиваем. За год привозим три-четыре отары.

Баранина не пахнет. Плохо пахнет только неправильно забитый или старый баран, которому уже три-четыре года. У нас правильный забой, мусульмане покупают тоже. Конечно, обычно при забое никто не читает их молитв, но при желании можно забить по всем мусульманским правилам. В середине 1990-х к нам приезжали люди из посольства Туниса, чтобы все сделать по правилам. Мы примерно так, как им надо, и забиваем, даже голову на восток барану держим.

Я работаю каждый день, а мясо мне братья привозят два-четыре раза в неделю, чтоб не испортилось и не замораживать. Я тут разделываю, освобождаю от пленки — хочется, чтоб покупатель мог сразу положить мясо на сковородку, без дополнительной подготовки. Остатки вечером складываю в холодильную камеру, там нулевая температура.

Спрос на баранину растет, это самое неаллергенное мясо. Люди начинают разбираться в том, что едят. Приходит самый разный контингент, ко мне приезжают из подмосковных городов: Одинцова, Можайска, Люберец. Процентов 60-70 покупателей — постоянные клиенты, благодаря которым наше небольшое хозяйство и держится на плаву.

В Москве закрылось много стационарных рынков, поэтому Даниловский можно считать центральным. Он и выглядит таким — смотрите, покупатели ходят между рядами с тележками, как в магазине. Сам я не хотел бы открывать магазин, потому что у меня есть привычка к рынку. Здесь у меня есть имя, а делать его заново в магазине — для этого я уже старый.

Олег Кучумов,
продает творог, сметану и другие молочные продукты на Даниловском рынке семь лет:

У нас династия: моя бабушка занималась молочной продукцией, потом мама, теперь я. Мы из Рязанской области, но уже давно возим свою продукцию на московские рынки. Сначала возили на Центральный, потом на Черемушкинский. Когда и его закрыли, пришли на Даниловский: он вроде недалеко, а нам хотелось сохранить клиентов.

Довольно много людей покупают наш творог уже двадцать лет подряд. Ходит парень, которого помню еще трехлетним, когда он с отцом на Черемушкинский рынок ходил. В лицо, наверное, всех своих покупателей знаю. Иногда они торгуются, но чаще что-то про себя рассказывают. Я приезжаю на рынок раз в неделю, люди каждый раз приходят и, конечно, когда регулярно видишься, спрашиваешь, как дела.

Наши основные продукты — творог и сметана. Но когда появляется спрос на что-то, пытаемся удовлетворить. Начали люди спрашивать ряженку и кефир — я попробовал, получилось. Когда начали спрашивать козье молоко и сыр — завели коз. Но спрос на них не такой уж большой, а заниматься отдельно козами не очень удобно.

Но мы и с творогом экспериментируем. Года четыре назад начали прокладывать сливками: и вкуснее получается, и выглядит лучше. За маложирным творогом тоже заходят, но такого, чтоб просили нулевой жирности, как в магазине, не бывает. Да и из чего такой сделать — из порошка, что ли? Кроме того, без жира кальций не усваивается.

Есть люди, которые покупают на выставках новые молочные породы скота. Но с ними свои нюансы: бывает, корова дает много молока, но продукта из него выходит мало, да и творог невкусный. Мы привыкли к своим, простым пестрым. Как у нас семейная династия, так и коровью династию держим.

Как-то серьезно наши технологии не меняются. Как паслись коровы на заливных лугах, так и пасутся, — благо застроить эти поля ничем нельзя. Как делала бабушка творог, так и мы делаем. Ну, разве что вместо марли стали использовать более удобный материал — легкую подкладочную ткань, к которой не липнет творог.

Многие односельчане возят продукцию на рынки выходного дня, говорят, там хорошие продажи. Ну, а мне и здесь нравится, тем более что рынок преображается. Не сравнить с тем, что было семь лет назад: здание выглядело старым, вместо стеклянных витрин были простые каменные прилавки.

Я не поднимал цены уже года два. Люди приходят, интересуются: вроде бензин, газ подорожали вдвое, почему у меня цены прежние? А цена зависит от среднерыночной. Сейчас что в центре Москвы, что на окраине, что в Рязани — цены почти одинаковые, разница всего процентов пять-десять. Вот кризис пройдет — поднимем цены.