Зачем нам нужен Московский кинофестиваль

Многим хотелось бы, чтобы в конкурсной программе Московского кинофестиваля участвовали Ларс фон Триер и Педро Альмодовар. Чтобы охранники были вежливы, субтитры шли в ногу с действием, а в кинозале никто не говорил по телефону: в Каннах, например, на вас будут шикать, даже если вы осмелитесь во время сеанса отправить сообщение.

Каждый год одни критики жалуются на то, что ММКФ показывает недостаточно экспериментального кино, другим же, наоборот, хочется больше фильмов душевных и человечных. Одни возмущаются, что в фойе пахнет попкорном, другие с удовольствием едят его в зале. Всех можно понять: гостям фестиваля и членам жюри хочется кроме кино еще и Москву посмотреть, журналистам нужны интервью со звездами, президенту фестиваля хотелось бы отдельный фестивальный дворец. То есть ММКФ представляет собой центр пересечения возможностей и желаний отборщиков, сотрудников, дирекции, журналистов и простых зрителей, купивших билет в кино.

В то же время Московский кинофестиваль — часть культурной жизни не только города, но и страны. Это один из старейших фестивалей мира,  — впервые он был проведен в 1935 году. Здесь награждали «8 ½» Феллини и «Коктебель» Хлебникова и Попогребского, а оскаровский лауреат Асгар Фархади представлял в Москве свой дебютный фильм. В Москву приезжали Ричард Гир и Акира Куросава, Роберт де Ниро и Ханна Шигулла, а Джина Лоллобриджида и Элизабет Тейлор пришли в одинаковых платьях от Диора на кремлевский прием.

Когда-то фестиваль был единственной возможностью посмотреть американский боевик «Голубой гром» и «Невыносимую легкость бытия» Филипа Кауфмана. Сейчас здесь тоже можно увидеть фильмы, которые никогда не увидят свет мультиплексов, и не обязательно из-за цензуры — чаще по коммерческим соображениям. Фестивали становятся альтернативой большому прокату, и их количество увеличивается с каждым годом.

Московский фестиваль — единственный из всех международных кинофестивалей в России, который придерживается принципа премьерности для отбираемых на конкурс картин. Это и определяет его статус в профессиональном фестивальном мире. Часто даже продвинутые журналисты недоумевают: почему это в документальной программе «Свободная мысль» одни шедевры? Именно потому, что для этой секции, в отличие от конкурсной программы, кураторы-документалисты имеют возможность отбирать лучшие фильмы, получившие призы или признание прессы и публики на других фестивалях. Точно так же составляются и авторские программы игрового кино на ММКФ — «Восемь с половиной», «Эйфория» или «Фильмы, которых здесь не было».

Многие поклонники фестиваля ценят его прежде всего за внеконкурсные программы. А конкурс — это риск для всех, от создателей фильма до отборщиков, жюри и зрителей. Может быть, именно поэтому в оценке конкурсных фильмов критики более строги. Впрочем, достается от критиков и конкурсным программам других фестивалей: и Берлинского, и даже Каннского.

И здесь главное — не перепутать часть и целое. Можно резко высказаться об одном или нескольких фильмах конкурсной программы, но означает ли это, что фестиваль вообще нехорош? С конкретными замечаниями можно работать, и обижаться тут не стоит. Кому-то не хватает звезд, кому-то фестиваль кажется слишком помпезным. Но для московских кинозрителей фестиваль — большое и многообразное событие, существующее и как возможность посмотреть уникальное кино, и как поле для дискуссий об искусстве, истории, национальных и культурных традициях.