Чем грозит велосипедистам новый закон о митингах

Групповые передвижения на транспортных средствах, в числе которых — машины, мотоциклы и велосипеды, могут приравнять к демонстрациям. Как отнеслись к новости московские велосипедисты и автомобилисты, выясняла МОСЛЕНТА.

Правительственная комиссия одобрила законопроект МВД России, который приравнивает к демонстрациям все групповые выезды с плакатами или другими средствами наглядной агитации, сообщил РБК.

Как пояснили МОСЛЕНТЕ в пресс-службе МВД России, цель проекта — устранить правовую неопределенность, которая возникает при организации протестных автопробегов и палаточных городков. Сейчас, по данным МВД, эти «новые формы массовых протестных акций» не учтены в действующем законодательстве.

Исправить ситуацию должны поправки к закону «О собраниях, митингах, демонстрациях, шествиях и пикетированиях». Юристы министерства предлагают включить в определение понятия «демонстрация» уточнение про использование транспортных средств, а в понятие о пикетах — про использование сборно-разборных конструкций.

Но что изменится для участников и организаторов пробегов, не очень понятно. Дело в том, что упоминание о транспортных средствах появилось в этом законе еще в 2010 году — в определении публичных мероприятий, к которым относятся и демонстрации, и митинги, и пикеты. В Москве такие акции обычно согласовываются, говорит Виктор Ермолаев из столичного департамента региональной безопасности, а в центре столицы уже несколько лет как запрещены публичные мероприятия с использованием автомобилей.

«Проведение публичных мероприятий с использованием автотранспорта законодательно запрещено в пределах Садового кольца, по внешней его границе, — объясняет Ермолаев. — Раньше организаторы митингов часто использовали ГАЗели как мобильные трибуны, теперь это невозможно».

Организаторы пробегов говорят, что действующий закон и так обязывает их согласовывать массовые мероприятия на колесах. Другое дело, что можно ужесточить ответственность за нарушения правил демонстраций и пикетов.

«Отчасти я понимаю инициаторов законопроекта, — рассуждает руководитель движения «Русвелос» Петр Дворянкин. — Наверное, он направлен против каких-нибудь экстремистов, которые могут нацепить на велосипеды символику и поехать всех задирать. Но сам я таких акций не видел и даже не слышал о них».

По его словам, «Русвелосу» обычно удается согласовать свои велопробеги с использованием флагов и символики, которые легко признать наглядной агитацией, — например, «Велосипед лучше сигарет». Это требует хождений по разным инстанциям — в управы, префектуры, администрации парков, УВД, ГИБДД.

«В последнее время ГИБДД не дает нам сопровождения, но нас сопровождают сотрудники УВД, — делится Дворянкин, — поэтому сейчас у нас с этим нет проблем. Если не будет согласования, то при желании, с учетом ужесточения закона, можно, конечно, придраться и оштрафовать, а при определенных условиях даже арестовать организаторов».

Московская власть и правоохранительные органы относятся к велосипедистам вполне лояльно, считает Дворянкин. «В некоторых городах местная власть принципиально не согласовывает акцию «Велосветлячки» в поддержку международного экологического «Часа Земли», — говорит он. — Там приходится ездить без согласования».

Похожее ощущение у куратора проекта Let's bike it! Владимира Кумова, который сейчас готовит Московский велопарад ко Дню города. «Когда мы впервые пришли согласовывать мероприятие в 2010 году, над нами просто смеялись, — говорит Кумов. — Мол, кому нужны велосипедисты, кто будет ради них перекрывать улицы. Сейчас у нас большая поддержка департамента транспорта и города. А в Санкт-Петербурге, например, активисты регулярно сталкиваются с отказами в проведении велопарадов».

По его словам, «покатушки», в которых участвуют не больше сотни человек, в Москве обычно не согласовываются, но он ни разу не слышал, чтобы групповой выезд велосипедистов преследовала полиция с мигалками, штрафовала или арестовывала организаторов.

Петр Шкуматов, координатор движения «Синие ведерки», тоже не первый год знает о необходимости согласовывать автопробеги. «Не понимаю, что нового дает этот законопроект, если автомобилисты уже несколько лет как обязаны согласовывать, — говорит он. — Мы поначалу тоже пытались это делать, но нам ни разу не согласовали наш маршрут и не предложили альтернативного. Нам говорят, что наша акция может помешать проезду автомобилей «скорой помощи», но почему-то перекрывают целые улицы, набережные и центр города ради провластных велопробегов. Мы живем в мире не Пелевина даже, а в мире Кафки и двойных стандартов, и это уже никого не удивляет».

По словам Шкуматова, иногда несогласованные протестные автопробеги проходят в Москве, и до сих пор полиция смотрела на это сквозь пальцы. Но такие формы активности уже не интересны оппозиционно настроенной общественности.

«В период креативных протестов, когда казалось, возможен диалог с властью, использовались различные средства привлечения внимания власти и общества к определенным настроениям и мнениям, — говорит Александр Щербаков из «Свободной школы Сопротивления», один из организаторов и участник белоленточных «покатушек» в 2012 году. — Но сейчас белые «покатушки» как инструмент потеряли свою целесообразность».

Никакой актуальности и практического смыла в законопроекте он не видит: «Просто власть в силу инстинкта самосохранения пытается подмять под свой неусыпный контроль любые формы свободной и независимой гражданской активности».

Председатель комиссии по безопасности Общественной палаты Антон Цветков видит в новом законопроекте нормальный ход развития общества и государства. «Один из путей совершенствования действующего законодательства — его конкретизация, — говорит Цветков. — Если в рамках действующего законодательства закон нарушается, его нужно дорабатывать. Тем более, что в интересах общества государство должно обеспечить безопасность во время проведения общественных мероприятий».