«Общаюсь с водой, огнем и домом»

Почему из Москвы хочется уехать в село на Алтае? Сложно побороть усталость от города. Ухватив за хвост мысль, что уживаться с городской системой больше нет смысла, вы, скорее всего, начнете обдумывать пути отступления. Но что это за пути? Иногда — далекие и непроторенные дорожки, по которым вы захотите бежать, пусть и сломя голову. Так сделал наш герой — Антон Раскольников, который в 25 лет оставил столицу и переехал на Алтай, а после — в небольшую деревню близ одного исторического города в Ярославской области, и пока не думает возвращаться. МОСЛЕНТА узнала, почему алтайское село оказалось интереснее Москвы и зачем менять в молодости столичные привычки на деревенские.

##Начало

Все началось с маленького шага. Любая большая книга пишется не сразу. Я работал в родном подмосковном городе в компании Мегафон. В мои 25 лет меня все устраивало. Друзья, с которыми я тогда впервые спонтанно рванул из города, ехали на море и, помнится, позвали меня с собой. Но я говорил «не могу, денег мало, да и работа есть». И в то же время видел их счастливые, уже загорелые лица и понимал, что хочу жить, как они. Ребята уже собрались ехать без меня, но в день их отъезда я понял, что скоро и у меня начинается другая жизнь, та, которой мне так давно не хватало.

Я пришел на работу и объяснил начальнику, что увольняюсь. А через несколько часов сел в машину к друзьям, которая была загружена всем необходимым для двухмесячного путешествия (гитара, спальники, палатка), и мы тронулись в сторону моря. Через четыре дня, проведенных у соленой воды Азовского моря, стало понятно — море грязное и мне немого скучно. Поэтому с моей подачи решено было двигать в Крым, через замечательный город Одессу. В Крыму близ Коктебеля на одном из тихих пляжей мы и прожили следующий месяц, выбираясь в горы, возвращаясь в наш палаточный лагерь, любуясь морем и в общем наслаждаясь жизнью.

Спустя полтора месяца я вернулся в столицу уже другим человеком, но желание покинуть это место не пропало. Чуть позже, взяв рюкзак примерно на 20 литров, свитер и куртку, я двинул в Питер, оттуда — в Минск. Глобальной цели у меня не было, маршрут придумывался в ходе путешествия. А Минск, как и Питер, мне просто нравились. Так же спонтанно я двинул до Бреста: мы гуляли с другом у Минского вокзала, и я поинтересовался билетами, а через какое-то время уже сидел в поезде, чувствуя себя невероятно счастливым. Я был рад, что сейчас нахожусь один и еду дальше, что меня ничто не держит и практически ничего нет c собой. Наверное, поэтому путешественник Кристофер Маккэндлесс старался избавиться от всех вещей, которые могли бы его обременить.

Из Бреста я поехал в невероятно красивый и величественный Киев. Этот город настолько мне понравился, что, несмотря на Майдан, в жизни которого мне тоже довелось поучаствовать, когда он только набирал обороты, здесь в целом было мирно и спокойно. В Киеве я задержался на целый месяц, а оттуда вернулся домой и почти год провел на месте. Но внутренне я уже к чему-то готовился, во мне созревало чувство того, что я уеду далеко, ведь описанные перемещения не могли пройти бесследно.

##Ощущай

Я не стал анализировать, а просто доверился чувствам и понял, что мне нужно уехать. Но ум на то и ум, чтобы анализировать, поэтому он беспокоился. Это и есть его задача. Я понимал, что все нормально. Мне хотелось побыть одному, но в то же время и делиться с кем-то мыслями. Связь с обществом в любом случае необходима, у меня не было желания замыкаться, хотя на Алтае я мог неделю ни с кем не разговаривать. Конечно, коммуникации там было гораздо меньше, чем в городе, но это не помешало, например, найти друзей на Алтае.

##Необыкновенная история

К концу года, проведенного в столичной цитадели, я случайно получил сообщение со ссылкой «сдается дом на Алтае». У поста была тысяча лайков и несколько сотен репостов. Я понял, что желающих поехать много и шансов у меня практически нет. Но я написал хозяйке, и она ответила. Вспоминаю, как зашел в библиотеку в Питере, и мы созвонились. Через пару дней я купил билет до Барнаула и выехал. Естественно, мама волновалась, я помню, как мы расставались. Она понимала, что еду я неизвестно куда и денег с собой почти нет. Но у меня не было ни малейшего желания все отменять. Я знал, что поеду не менее чем на полгода, потому что мы так договорились, и я по-настоящему хотел этого.

##Из алтайских записей Антона

Буквально два года назад, ни на йоту не смог бы представить, что я могу ни с кем не разговаривать в течение 3-4 дней, а то и недели. И это для меня стало вполне обычной практикой. Нет, точнее, я произношу слова, самому себе, когда меня что-то удивляет или забавляет. Смеюсь порой громко. Ну и коротко общаюсь с водой, огнём, едой и, конечно же, домом, в котором живу.

##Свежий воздух в груди

Москва — это примерно 100 метров над уровнем моря, а Алтай — в среднем в 7-10 раз выше. Поэтому привыкать прежде всего пришлось физически. В первые дни болела голова, но здоровье на Алтае быстро поправляется: купание в горных реках, баня, супы из крапивы, чай из трав — обязательно. Здоровее там становишься и после каждого подъема в горы и после прогулки. Через час катания на лошади по Алтаю ноги начинают приятно болеть, а свежий воздух в груди буквально гуляет. Помню, я пытался накинуть узду на жеребца — еще неоседланную лошадь. Почти через час все получилось, я забрался на него, а он понесся галопом. Далеко и долго мы так скакали.

##Работа

Вечером я топил печь и готовил на ней. Очень вкусно, например, если сварить обычную гречку в чугуне и посыпать ее специями. Выпивать я старался редко, но с местными чаще всего можно поговорить за хорошей бутылкой. Мясо к тому моменту я не ел уже много лет, при этом чувствовал себя хорошо. Мой доход был около 4-5 тысяч в месяц, и там мне этого хватало. В сложных ситуациях всегда помогали друзья и родители.

В селе Катанда с населением не более тысячи человек, где я жил, заработать сложно. Работы там почти нет. Тот, кто трудился в госучреждениях, например поликлинике, детском саду и школе, держался за это место. Многие занимались творческим ремеслом — валянием, декорированием помещений, кто-то — экотуризмом. Физическая работа там почти обесценена, потому что все алтайцы и русские, проживающие там, — крепкие: забор поставить — 50-100 рублей, дрова порубить — примерно так же. Местные ходили за кедровыми шишками и продавали тем же местным перекупщикам. На Алтае мешок стоил примерно 1,5 тысячи. А если продавать его в Новосибирске или Москве, то выйдет примерно раз в 10 дороже. Многие там собирают травы и уникальные коренья, делают мед. Я писал во «ВКонтакте», что у меня есть возможность достать уникальные и редкие травы, корни, мумие, есть знакомые пасечники, которые делают мед высочайшего качества и продают по низким ценам, но людям в больших городах почему-то это не особо было нужно.

##Из алтайских записей Антона

Как показывают дни, проведенные в единении с собой, чем меньше общаешься с людьми, тем больше и глубже погружаешься в себя. Необходимость общения с людьми начинает пропадать, а внутренняя энергия — накапливаться. Возникает кристаллизация, которая способствует росту. Энергия, которая толкает созидать, творить и менять себя.

##Сложные люди

Деревенские люди сложные. У них сложное мышление, но и мы для них непростые. Там сложный быт, большинству приходится выживать. Это и оставляет отпечаток на их мышлении. Многие спиваются. Часто происходят самоубийства. Я много фотографировал их лица с какой-то тревожной печалью. Было заметно, что они любят свой Алтай, но жизнь там непростая.

##Свадебное

Алтайская свадьба, например, не обходится без серьезной драки. Однажды меня пригласили на бракосочетание. Ближе к позднему вечеру молодежь собралась на дискотеку примерно на семи машинах. Ну и там все влезли в потасовку, разумеется. А сама свадьба была человек на 200. И это в деревне Кош-Агачского района. Для подарков было огромное помещение, ведь их было очень много. Дарили самое разное: и мультиварки, и лошадей с коровами. Все происходило в глухой деревне среди гор и необыкновенной природы, но ребята, приехавшие на торжество, были хорошо одеты, со вкусом. Многие из соседних поселений, а кто-то из Новосибирска или Горно-Алтайска добирался. И автомобили у них были хорошие.

Все прошло очень душевно. Отнеслись они ко мне уважительно и тепло. Несмотря на то что я бегал там с фотоаппаратом и снимал все, что мне заблагорассудится. Помню, как они стояли у огня и проводили языческий ритуал, подливали непонятное масло в огонь. Женщины и бабушки пели, каждый подходил и поздравлял на алтайском языке жениха, а он был в традиционном костюме. На свадьбе вообще часто говорили на алтайском, но со мной — на русском. Потом гости переоделись, и началось застолье. Были танцы, много водки и баранины, очень хорошо это запомнил.

##Из алтайских записей Антона

Хорошо в деревне! Спокойно и умиротворенно здесь. Никто и ничто не беспокоит. Как же не отправиться в путешествие в самого себя в таких условиях. Благое это дело, однако. Печь растопишь, слушаешь, как, потрескивая, дрова нарушают звенящую тишину. Наблюдаешь, как блики ярко-красного пламени будто живые мелькают в отражении. Красота! Разве это не есть искусство?

Порой жадно уткнешься в книгу и читаешь с упоением. Люблю книги, они не навязчивы. Сколько захочешь, столько и расскажут о себе. Утром просыпаюсь, и за лопату сразу, снег покидать хочется, да и в радость все это делается! И так часа два-три на ногах туда-сюда, пока не вспотеешь как следует. Затем, холодный душ! Эх, хорошо-то как под водичкой, покричать хочется прям! Затем тарелку моркови тертой с яблоком и каши как навернешь, присядешь, а в мышцах чувствуется приятная истома. И в голове спокойно. Нет суеты и ненужных мыслей. Люблю это состояние. Давно заметил, что, когда работаешь руками на свежем воздухе, голова отдыхает. И душа тоже. Здесь некогда думать о женщинах. Не хочется во «ВКонтакте» заходить. Здесь неважно, во что ты одет и какая у тебя прическа. Даже бороду не подстригаю, как у монаха скоро она вырастет. Здесь другая скорость. Все другое. Природа и красота кругом необыкновенные. И счастье здесь ближе почему-то.

##Настоящее время

Вернувшись с Алтая, буквально через год, Антон переехал в деревн, рядом с небольшим исторически привлекательным городом на Волге — Тутаевым. Он находится на двух берегах Волги в 50 километрах от Ярославля. Наш герой почти год живет здесь один в большом доме, так же топит печь и рассказывает, что место выбрал интуитивно, но считает его лучшим для теперешней жизни. Свою жизнь в небольших поселениях Антон продолжает снимать, выставки фотохудожника периодически появляются на месте или на страничках в соцсетях.