Век доли не видать

Зюзинский суд Москвы в понедельник, 10 апреля, вынес обвинительный приговор членам банды Макарова, самым известным черным риелторам Москвы. Сам бывший полицейский получил девять лет колонии, шестеро его сообщников — от трех лет условно до семи лет реального заключения.

Как говорит адвокат Оксана Филачева, этот приговор очень важен для всех москвичей, пострадавших от действий рейдеров. Он означает, что в стране начинает зарождаться практика борьбы с «черными риелторами». О Макарове, методах его банды и том, как удалось отправить рейдеров за решетку, юрист рассказала в интервью МОСЛЕНТЕ.

Макаров и его команда

До 2011 года Евгений Макаров был сотрудником правоохранительных органов, он работал участковым УВД Щукино. Потом он ушел в отставку, по слухам — со скандалом, но в личном деле даже есть благодарности. В Москве Макаров поступил на работу юристом в ООО под названием «Равновесие» (Замгендиректора в этой фирме работала Яна Графова, которая потом оказалась вместе с ним на скамье подсудимых и сегодня получила шесть лет колонии, — прим. ред).

Они позиционировали свои услуги как юрфирма, которая помогает вселять людей в квартиры, не скрывая, что работают там бывшие правоохранители, имеющие обширные связи. О Макарове говорили — «он отжал уже 30 квартир».

Работали они всегда по одной и той же схеме: выбирались социально незащищенные семьи, обычно — мама с детьми и пожилыми родителями. Как правило, как это было у семьи Гурковых, в которой два малолетних ребенка, или у семьи Ермаковых, они скупали доли в квартирах у их родственников. В случае Ермаковых Макаров купил половину квартиры у сестры потерпевшей.

Детей – в чеченский кишлак

Поле того, как доля выкуплена, задачей банды становилось довести людей до того, что они все бросят и сбегут из собственного жилья. Действовали они сразу силой.

Происходило это следующим образом. Представляясь юристом, приходил либо сам Макаров, либо еще один юрист, и с ними обычно некий неустановленный следствием человек с чемоданчиком инструментов, который болгаркой спиливал двери. Сопровождали их обычно около десятка человек — чеченских «братков». Именно этих «братков» потом подселяли в квартиры. Причем делалось это по договорам безвозмездного пользования долей, что по закону невозможно без согласия со-дольщиков, но это происходило.

Весь процесс «вселения» они сами снимали на видео. Противодействие жильцов устранялось физически. Одна из пострадавших после стычки осталась инвалидом – у нее произошел инсульт.

Жильцам постоянно угрожали: если не согласишься на наши условия — детей в чеченский кишлак, и будем по кусочкам присылать, пока ты нам долю свою не отдашь. Таким образом, они пытались либо бесплатно, либо почти бесплатно завладеть квартирой полностью. После этого квартиры продавали.

Полиция была бессильна

Гурковым убегать было некуда, поэтому их дети жили в этом аду месяц, а взрослые смогли сами уехать только через три месяца. Их квартиру разнесли полностью. Сняли все двери, в том числе — дверь в туалет, разбили всю детскую мебель. В общем, делали так, чтобы там было невозможно находиться. Тем, кому нашлось куда сбежать, было чуть легче. Если можно так сказать. К примеру, Дремину они душили, били монтировкой, таскали за волосы, и все это на глазах детей.

На скамье подсудимых также старушка Молчанова Александра Васильевна, которой тогда было 76 лет, но не обманывайтесь, она быстрее нас с вами по лестницам бегает, все прекрасно понимает и осознает, и тогда, наравне со всеми, помогала выбрасывать вещи собственников из квартиры. (Молчанова была приговорена к 3 годам условно, — прим. ред)

Потерпевшие неоднократно обращались в полицию, но на видеозаписях, которые у нас есть, видно, что полиция просто стояла рядом, пока спиливались двери, и говорила: «это гражданско-правовые отношения». (Как было отмечено в ходе суда, члены банды специально не доводили до совершения тяжких преступлений, чтобы у внутренних органов не было оснований для возбуждения уголовных дел, — прим. ред).

Нотариусами для «братков» были выписаны доверенности на право нахождения в квартире. Фактически, подменялось решение суда о вселении. И не смотря на то, что только суд вправе выносить такое решение, полицейским было достаточно такой бумажки.

Помогли скоморохи-журналисты

Османова, одного из членов банды, взяли в Питере в декабре 2016 года. Будет второй суд. Но поймали пока не всех. Причем поражает наглость, с которой они вели себя до самого конца. Они были уверены в своей безнаказанности, даже оставляли комментарии в соцсетях, когда начала подниматься шумиха в СМИ. «И она думает, что эти скоморохи с видеокамерами, журналисты, ей помогут?», — писал Османов.

Но именно они и помогли, именно активная позиция журналистского сообщества Москвы. С 2015 года вышли десятки репортажей и статей, без которых этого суда просто не было бы.

Вся эта наглость, уверенность в себе, видимо, переполнили чашу терпения, и благодаря прокуратуре Юго-западного округа Москвы было возбуждено уголовное дело. Когда Макаров уже был задержан, когда проводились очные ставки, даже тогда он был уверен, что выйдет сухим из воды. Пострадавшим он прямо говорил – «ты труп».

Прецедент, способный изменить все

Как итог – это было первое в истории Москвы уголовное дело, возбужденное по статье 179 части второй, «принуждение к совершению сделки». Приходилось заново формировать состав преступления. Доказательствам стали многочисленные видеозаписи, сделанные потерпевшими. «Вы получаете лист о выселении чеченцев, а я привожу других», вот что он говорит на этих записях. А теперь Макаров кричит в своем последнем слове, заявляет, что это было заказное дело, что если приговор по нему будет вынесен, то появятся тысячи таких же дел. И я надеюсь, что он прав.

От действий Макарова, насколько мы знаем, пострадало порядка тридцати семей. В суде было всего три эпизода. Все остальные боялись обращаться в полицию и прокуратуру, либо после их обращений дела не возбуждались, поэтому они просто сбежали и спрятались. Однако таких банд может быть огромное количество, не говоря уже о том, что мы не знаем, какая ситуация в других городах, где жил Макаров до Москвы.

Все это дело очень важно. Наконец-то создан прецедент, когда к уголовной ответственности привлекаются группировки, которые выживают семьи из квартир и вынуждают их совершать сделки с долями по невыгодной цене, путем применения насилия, пыток. Эта практика наконец-то стала существовать. Раньше мы выиграли гражданский суд, и доля Ларисе Дреминой была возвращена.

И хоть у нас не прецедентное право, но вся эта история имеет огромный вес. Уже возбуждаются новые дела по 179 статье. Обвинение просило для Макарова очень жесткого срока, а значит и позиция прокуратуры очень жесткая, она согласована на всех уровнях. А значит, и позиция остальных внутренних органов также может измениться.

Самое главное, чтобы теперь правоохранительные органы заняли линию на возбуждение уголовных дел по мошенничествам и доводили их до суда. Сейчас есть множество разных схем. Например, популярна схема заключения договора купли-продажи квартиры под видом договора займа денежных средств. Ведь каждому понятно, что это мошенничество. Но возбудить уголовные дела у нас пока не получается. «Выиграйте одно дело, тогда мы тоже возбудимся» — вот так нам прямо говорят. Так что несколько таких доведенных до суда дел — и ситуация изменится.