«Вспоминаю Собачью площадку на Арбате»

Моя родина — не просто Москва, моя родина – Арбат. Там я появился на свет и прожил лет до двадцати. Наш дом находился в двух шагах от театра имени Вахтангова, окна квартиры выходили прямо на Арбат.

Я вспоминаю знаменитую Собачью площадку, уничтоженную при строительстве проспекта Калинина в начале 1960-х. Это было излюбленное место всех арбатских мальчишек – там мы гуляли, дрались, носились по лужам и пускали бумажные кораблики. Если у площадей и улиц есть душа, то Собачья площадка была душой Арбата. Теперь она существует разве что на старых фотографиях.

От прежнего Арбата вообще мало что осталось. И тот Арбат, который я помню с детства, мне милее сегодняшнего. Сейчас в нем, как и в других московских улицах, видна нарочитая декоративность, которой прежде не было. Эта декоративность выглядит придуманно, неестественно, чуждо самой природе Арбата. В нулевые и десятые годы его перекроили на манер западных пешеходных улиц, из-за чего он потерял свой первоначальный дух - дух старой купеческой Москвы с деревянными особняками и неровными мостовыми.

Я ещё помню Арбат, выложенный булыжниками, а не асфальтом: в этом было что-то родное, домашнее, уютное. На заборах вдоль всей улицы в несколько слоев были наклеены старые афиши. Их почему-то не сдирали, а клеили друг на друга в течение многих лет. На крышах домов скрипели голубятни, мои друзья и соседи, включая взрослых ребят, гоняли голубей. Арбат 40-50-х прошлого века был отдельным миром, не похожим ни на что. Там было все, о чем только мог мечтать любой мальчишка, живший в послевоенной Москве. Одних кинотеатров было пять штук – «Наука и знание», «АРС», «Кинотеатр юного зрителя», «Художественный», «Кадр». Центром культурной жизни Арбата был театр имени Вахтангова, где играли великие Цецилия Мансурова, Людмила Целиковская, Рубен Симонов, Михаил Ульянов, Николай Гриценко и многие другие. На Арбате жил Булат Окуджава, с которым мы были близки по духу.

Самое главное, что исчезло отсюда, да и вообще отовсюду – общность людей, соседство. Во времена моего детства все, кто жили на Арбате, были почти что родственниками: мы ходили друг к другу в гости, помогали, поддерживали, вместе отмечали праздники, вместе следили за чистотой домов и улиц. В наших дворах играли в волейбол, футбол, пели под гитару, устраивали танцы. Раньше в каждом доме был домоуправ, который следил за порядком. Если у нас были холодные батареи, я спускался в котельную к дяде Мише и просил подбросить уголька, чтобы в квартире стало теплее. Мы были одной большой семьей, а сейчас никто не знает, как зовут соседа по лестничной площадке.

Я помню, после войны ресторан «Прага» превратился в большую коммунальную квартиру: там жили десятки семей, чьи дома были разрушены во время бомбардировок. В частности, там жил мой школьный товарищ. И, несмотря на тесноту и бытовые тяготы, все жили по принципу «один за всех и все за одного». Конечно, этого Арбата больше нет.

После развенчания культа личности Сталина и массовой реабилитации репрессированных, в числе которых была моя мама, мы переехали в комнату на Мосфильмовской улице. Я в то время уже учился в Щукинском училище, которое, кстати, тоже находилось на Арбате. Сейчас я время от времени прохожу на любимую улицу, сажусь за столик в кафе напротив дома, где вырос, и часами вспоминаю то счастливое время.

Уже много лет я живу на Малой Бронной, и это одно из немногих мест в городе, где, хоть и едва-едва, но сохранился дух старой Москвы. В отношении всех остальных улиц у меня такое чувство, что это какой-то другой город, не тот, что я знал и любил с детства. Когда сегодня я прихожу на Тверскую, которую в советские годы называли московским Бродвеем, то есть самой оживленной артерией города, то понимаю, что это мертвая улица. Люди перестали там гулять, все используют ее исключительно как транзитную улицу, потому что там больше нельзя спокойно оставить машину и пойти, например, в театр или на концерт в зал имени Чайковского. Вообще, вся политика нынешних властей по выдавливанию машин из центра кажется мне ошибочной. Мы уже не сможем жить без автомобилей, поэтому бороться с ними бессмысленно. Лучше строить парковки рядом с театрами, концертными залами и крупными музеями.