1571: слой пожара

Нашествие татар, предательство, ржавый нож, огненный шторм, грабеж трупов, пытки, казни и героизм: МОСЛЕНТА вспоминает страшный пожар Москвы 1571 года.

У археологов есть такой термин: «Слой пожара». Слой пожара невозможно не заметить проводя раскопки — завалы обгорелых бревен, зола, обугленное зерно, останки погибших в огне животных и людей. В Москве эти самые слои стали одними из основных признаков, благодаря которым археологи датируют свои находки. И один из самых драматичных слоев приходится как раз на 1571 год.

В 1571 году Хан Девлет-Гирей не собирался брать Москву — он хотел только пограбить южные пограничные русские города. Но стоило приблизиться к Оке, по которой тогда проходила южная граница Московского государства, как к нему толпой повалили перебежчики всех мастей. Они в один голос утверждали, что взять Москву сейчас не составит никакого труда.

Передовые разъезды татар подожгли несколько домов на окраинах Москвы и в Земляном городе (то есть внутри нынешнего Садового кольца). И вдруг тихая и безветренная погода сменилась настоящей бурей. Резкие порывы ветра сплошной стеной погнали огонь с посадов в сторону Кремля.

Жители, хватая самое ценное, бросились за стены Китай Города, а когда огонь перекинулся и туда, стали вырываться из Москвы через северные ворота. Тысячи беженцев создали невероятную давку на улицах и совсем запрудили выходы из города. По словам очевидцев, люди в несколько ярусов ползли по головам друг друга, давя тех, кто оказался внизу.

Тем временем пожар охватил всю Москву. От немыслимого жара и удушающего дыма горожане падали прямо на улицах. Многие попытались спастись, прыгнув в Москву-реку, Неглинку и заполненные водой рвы. Но и там многие задыхались от дыма, гибли в давке и тонули, вытесненные в глубокие места.

Всего за три часа город был полностью опустошен огнем. Тысячи человеческих и лошадиных трупов лежали на улицах и пепелищах домов, все погреба и подвалы были забиты задохнувшимися людьми, даже в Кремле выгорели деревянные постройки. Взорвались пороховые башни, разрушив крупные участки стен Китай-города и Кремля.

Испугавшись масштабов пожара, татары больше не пытались проникнуть в город. Те из них, кто успел прорваться за стены, были либо раздавлены толпой, либо погибли в огне. Ордынцы нашли более простой и безопасный способ обогащения — отбирать ценности у тех, кому удалось спастись от пожара, отлавливая их в окрестностях Москвы.

На следующий день, вдоволь награбив окрестные монастыри и слободы, собрав тысячи пленных, татары двинулись в обратный путь. Те, кто видел возвращение орды, были поражены зрелищем огромной толпы пленных, которых вместе со скотом гнали в Крым, чтобы потом продать на рынках рабов в Турции и Персии.

Опричники, оставленные Грозным оборонять Москву, под разными предлогами покинули город или укрылись в своих усадьбах, где сгорели, не оказав никакого сопротивления. Достойный отпор татарам оказал лишь полк земского воеводы Воротынского, стоявший в районе современной Таганки. Именно он продолжил преследование орды до самой Оки, отбивая у них пленных и уничтожая, увлекшиеся грабежом и отставшие от основного войска, группы татар.

В июне в Москву вернулся Иван Грозный. Началось массовое истребление опричников, показавших, что воевать они могут лишь с беззащитной боярской челядью и бессильны в настоящем бою.

Вскоре прибыло посольство от Девлет-Гирея. К послам приставили стражу и, поместив в темные неудобные комнаты, содержали самым худшим образом. Все унижения послы сносили с равнодушием и презрением. Когда пришло время предстать перед царем, они явились в простой походной одежде, показывая тем самым неуважение к нему. Царедворцам пришлось почти насильно переодеть «дипломатов» в дорогую парадную одежду. Которую потом пришлось забирать у них чуть-ли не силой.

Представ перед царем, посол сразу перешел к делу — он прочитал послание хана, смысл которого сводился к следующему: «Великий хан милостиво прекращает испытания своего холопа Ивана огнем, мечом и голодом и посылает ему средство для избавления от мук». С этими словами посол вручил царю грязный и ржавый нож. Этим ножом Иван Васильевич должен был, с великодушного дозволения Девлет-Гирея, перерезать себе горло.

Обомлевшая публика потеряла дар речи. Первыми пришли в себя стражники — они вытолкали послов вон. Государь рвал и метал. Сбежались придворные лекари, послали за духовником царя. Начальник стражи, размахивая саблей, бегал вокруг и умолял разрешить порубить дерзких татар на куски. Успокоившись, Иван Васильевич велел вернуть послов. Ответ был таков: «Не ты, собака хан, покарал меня огнем и мечом, а Бог наш, Христос, выбрал тебя своим орудием возмездия за грехи — мои и моего народа. Но с Божьей же помощью я надеюсь отомстить тебе, пес, и сделать тебя своим холопом».

Ордынцы отказались передавать такие слова хану, в результате чего пришлось снаряжать в Крым собственного посла. Он вернулся лишь спустя семь лет, перетерпев плен и многие унижения.

Тем временем царь восстанавливал Москву. По приказу Ивана Грозного в столицу переселили самые богатые купеческие семьи со всей страны. На территории города отменили пошлины и налоги. Царь выделил огромные средства на строительство. Была даже изменена планировка улиц — теперь здания были распределены исходя из требований пожарной безопасности.

Огромной проблемой стала очистка столицы от трупов. На первом этапе большую их часть спустили в Москву-реку, обязав при этом жителей прибрежных сел баграми проталкивать их дальше по течению. Как ни странно, на этом малоприятном занятии многие составили себе состояние. Убегая, люди старались унести на себе все самое ценное, у многих покойников карманы были полны монет.

Крымская орда освежила в памяти москвичей все ужасы набегов степняков, которым Москва не подвергалась уже почти полвека. Возможно, именно нежелание повторить московскую трагедию 1571 года, двигало, спустя год, русскими воинами в героической битве при Молодях.

Продолжение следует.

Максим Крылович