Куда уходят дебаркадеры

Во вторник, 30 мая, столицу покинуло очередное судно, стоявшее на набережной Москвы-реки с нарушением законодательства. Им стал теплоход «Валерий Брюсов», в котором находились арт-центр и кафе. Этот корабль – своеобразный рекордсмен, который провел на Крымской набережной почти 20 лет. Чем провинился он и другие суда, чем отличается дебаркадер от корабля, какие уловки используют их владельцы и где хранят брошенную на реке технику, МОСЛЕНТЕ рассказали в ГКУ «Организатор перевозок».

Чем дебаркадер не корабль

Начать стоит с того, чтобы отделить дебаркадер от теплохода, баржи или какого-либо другого судна. Существуют суда самоходные, а существуют – не имеющие такой возможности, и способные передвигаться по реке только методом буксировки. Именно к таким и относятся дебаркадеры.

Дебаркадеры служат на водоемах в качестве плавучих платформ, чтобы корабли, которые могут увязнуть в грунте при подходе к берегу, имели возможность производить посадку и высадку пассажиров, производить погрузку или разгрузку. Это такая бетонная подушка, служащая причалом.

В Москве дебаркадеры получили большое распространение, когда бизнесмены осознали их коммерческий потенциал. Они стали покупать бетонные подушки, швартовать их на набережных, и на них выстраивать два-три этажа каких-либо помещений. Там обычно размещаются рестораны, кафе, гостиницы или офисы.

Впрочем, устроить ресторан можно и на пришвартованном теплоходе, чем также активно пользуются коммерсанты.

Чем они вообще мешают

Главная причина, почему дебаркадеры и теплоходы-рестораны создают проблемы городу, это то, что из-за возведения двух-трех этажей и других конструкций, они попросту не могут пройти под мостами на Москве-реке. То есть, в случае ЧП, пожара или какой-то другой необходимости его срочной транспортировки, сделать это становится физически невозможно.

«На незаконно установленных судах возможно несоблюдение необходимых норм безопасности. Находиться на них опасно как для посетителей, так и для их персонала», - рассказал начальник управления эксплуатации ГКУ «Организатор перевозок» Игорь Семериков.

Если объект – не дебаркадер, а самоходное судно, оно имеет право причалить только к действующему паспортизированному причалу и должно иметь договор о причаливании с его собственником (к примеру, принадлежащие городу причалы эксплуатируются «Гормостом»). В договоре должно содержаться расписание, согласно которому корабль имеет право стоять в этом конкретном месте. Но часто встречаются такие владельцы, которые занимают места, вообще не спрашивая разрешения. «При том что не все набережные в Москве оборудованы причалами, а если причала нет, то тяжелый корабль постепенно разрушает набережную, когда под силой течения бьется о нее бортом», – отметил собеседник МОСЛЕНТЫ.

У корабля есть вариант, как узаконить свою стоянку. Для этого ему нужно оформить договор водопользования, и тогда «стоянка» превратится в «отстой». Но если договора нет, а судно стоит круглыми сутками, то, как говорится, добро пожаловать отсюда.

«В 2013 году было издано 641 постановление правительства Москвы, и Департамент транспорта начал заниматься тем, что раньше в его функции не входило – освобождать акваторию от объектов, не имеющих государственной регистрации в качестве судна. Тогда дебаркадер, как мы его называем, был внесен в государственный судовой реестр и приравнивался к судну. Таким образом, он должен был иметь все те же правоустанавливающие документы, что и любой другой корабль», – рассказал Семериков.

Таким образом, с 2013 по 2015 годы из акватории убрали 38 дебаркадеров. На очереди, как ранее сообщал официальный сайт мэра Москвы, еще 29 платформ, в том числе маломерных, на которых мы еще остановимся ниже. Сколько же самоходных судов незаконно стоят в акватории, вообще подсчитать трудно.

Как их буксируют

Дебаркадер, не являющийся самоходным судном, перемещается с помощью буксиров. Из 38 объектов, которые убрали за 2013-2015 годы, 28 ушли, так скажем, самостоятельно – собственники отбуксировали их добровольно и за свой счет. 10 дебаркадеров пришлось перемещать городу.

Происходит это так. Сперва Минтранс исключает объект из Государственного судового реестра, потому что он не удовлетворяет всем требованиям, предъявляемым к судну, и оно подпадает под действие вышеупомянутого московского постановления. Дептранс выпускает приказ, из которого следует, что владельцу дебаркадера нужно обеспечить его транспортировку.

Подготовка к операции носит индивидуальный характер – какой-то объект точно не пройдет под мостами из-за надстроенных этажей и их демонтируют, какой-то раньше проходил, но с тех пор уровень воды в Москве-реке изменился, и опять же нужно срезать часть конструкций, какой-то увяз в иле, и нужно привлекать технику, чтобы его высвободить. В любом случае, делается это за счет города, а деньги, выделяемые на работы, потом взыскиваются с владельца, в том числе через суд.

Что нарушили «Брюсов», «Блок» и «Ласточка-2»

Теперь наступил 2016-2017 год, и правительство Москвы сделало следующий шаг по освобождению акватории, обратив пристальное внимание на законность нахождения в городе самоходных судов – теплоходов, яхт и т.д.

Три судна, которые должны освободить места стоянки – это «Валерий Брюсов», на котором находился арт-центр, а также суда-рестораны «Ласточка-2» и «Александр Блок». Они не исключены из госреестра, но нарушили закон и должны уйти.

Первый, «Брюсов», уже освободил Крымскую набережную, где причала вообще не было. На этом настояла транспортная прокуратура, которая подала иск в суд, и тот принял сторону надзорного органа. Собственник сам срезал рубку, чтобы корабль прошел под мостами, и в 6 утра 30 мая он покинул акваторию. «Брюсов» теперь будет находиться в Тверской области. Его хозяин намерен восстановить рубку и использовать судно как круизный теплоход.

Место стоянки «Блока» также не является причалом. По всем документам это сход Краснопресненской набережной, то есть объект, выполняющий эстетическую функцию и предназначенный для выхода москвичей и туристов к воде. К тому же, он причален к сваям, установка которых также требует согласования, которого не было. Таким образом, никакого законного основания находиться там у судна не нашлось.

«Ласточка-2» же стоит у действующего причала, имеющего паспорт. У судна в 2016 году даже был договор о причаливании. Однако «Гормост» в одностороннем порядке расторг его, т.к. «Ласточка-2» находилась там круглосуточно, а значит, нарушала условия этого договора. На сегодняшний день арбитражный суд огласил резолютивную часть решения об удовлетворении требований города в полном объеме, но пока информации о вступлении решения в силу нет – стороны ждут, когда оно появится у них на руках.

Что происходит дальше

С теми самоходными и несамоходными судами, которые собственники убрали самостоятельно, все, в принципе, понятно. Они отгоняют их за пределы акватории Москвы-реки и вольны дальше распоряжаться ими по своему усмотрению.

Остальные попадают на территорию двух хранилищ – либо «Московский судостроительный завод», либо в порт Кимры в Тверской области. Последнее время нарушителей отправляют в основном под Тверь.

«То, что убрали силами города, по настоящее время хранится там. Дебаркадеры опечатаны, мы обеспечиваем их сохранность, а также подаем иски в суд по поводу возмещения собственником понесенных городом затрат», – рассказал Семериков.

Процедура хранения такова, что если за судном или дебаркадером никто долгое время не приходит, если хозяин не возмещает убытки бюджета, за него берутся приставы. Если они подтверждают, что брать с него нечего, то объект в судебном порядке признают бесхозным. Тогда появляется вероятность, что он будет уничтожен, отправлен на металлолом. На прошлой неделе бесхозным признали дебаркадер ДЖ-68, который эвакуировали из Москвы в 2015 году. Дебаркадер передают в собственность города для компенсации понесенных расходов.

Какими уловками пользуются владельцы

Согласно водному кодексу, нарушает правила то судно, которое стоит к берегу бортом. Однако владельцы кораблей идут на хитрость: они швартуют сразу несколько кораблей друг к другу, и периодически меняют то, которое ближе к набережной.

Хитрят и хозяева небольших по размерам дебаркадеров. В СМИ можно встретить упоминания о «маломерных дебаркадерах», но такого юридического понятия не существует. Однако из-за того, что маломерные суда проходят регистрацию не в Минтрансе, а в Государственной инспекции маломерных судов, структуре МЧС, владельцы платформ выдают их за «маломерки». Для этого им достаточно временно установить небольшой подвесной мотор, как у моторных лодок. Таким образом, они получают не большое красивое свидетельство о регистрации судна, как другие корабли, а маленький документ, внешне напоминающий военный билет.

Для города это чревато юридическими проблемами. Отсюда и родилась казенная формулировка – «Судно, схожее по внешним признакам с дебаркадером». Однако закрывать глаза на нарушителей в городе явно не намерены.