Школа выживания в медийном городе

Как камеры слежения, рекламные панели, смартфоны и другие медийные интерфейсы определяют и формируют пространство современного города? МОСЛЕНТА публикует отрывки из книги австралийского медиатеоретика, профессора Мельбурнского университета Скотта Маккуайра «Медийный город»

Творческое разрушение

«Творческое разрушение» городского ландшафта началось еще в середине XIX столетия. Долговечность городских форм перешла в категорию сверхъестественного. Постиндустриальная волна 1970-х сравняла с землей смешанную экономику нижнего Манхэттена, породила башни Всемирного торгового центра и переросла в мировое цунами. Смытые им производственные предприятия и портовая застройка старых промышленных центров уступили место лофтам, арт-галереям и дорогому жилью. В процессе менялся жизненный путь людей и их идентичность, расселялись целые районы.

Кинематографичный город

Мобильность в кино способствовала восприятию городского пространства как путешествия. Разрушение башен Всемирного торгового центра, за которым мир наблюдал в прямом эфире, зафиксировало тесную связь между медиа и городом в XXI веке.

Преобразование статистического общества XIX века в кибернетическое общество века XX коренным образом изменило взаимосвязь между информацией и материей. Когда процесс проектирования зданий с помощью компьютерного черчения стал аналогичен доработке фильмов с помощью компьютерной графики, метафора «кинематографичный город», появившаяся в 1920-х, стала вновь актуальна.

Фиксированный доступ к сетям с рабочего места или из дома уступил место мобильным формам общедоступности. Споры вызывает лишь вопрос о том, способен ли этот новый потенциал обеспечить децентрализованные коллективные вторжения в городское пространство или, наоборот, он может быть перенацелен на узкие режимы платного пользования, где контакты все больше превращаются в товар.

Централизованный контроль

Появление компьютерных сетей сделало возможным создание среды, которая настроена на пользователя и реагирует на его потребности. Оно же породило и изощренные формы централизованного контроля над городским пространством и социальным взаимодействием. Цифровые сети предоставляют нам возможность газообразного рассеивания городских структур, но другой стороной этой медали является усилившийся контроль за передвижением, действиями и контактами людей и накопление сведений о них в электронных базах данных.

«Все, включая меня, рады тем возможностям, которые приносят новые коммуникационные устройства: быстрый поиск информации, общение с близкими вне зависимости от того, где они находятся. Но мы должны выработать некий баланс, решить, для чего и как мы используем эти новые возможности. И не только на уровне наших собственных привычек — речь идет о базах данных систем, к которым мы не имеем прямого доступа. Что делают с нашими данными после каждой транзакции платформы, управляемые огромными корпорациями? Законодательные и социальные нормы не поспевают за этим развитием. Как нам быть с глобальными платформами, такими как Google или Facebook, которые собирают данные в беспрецедентном по скорости и охвату режиме? Как нам защитить свое право на частную жизнь в этой ситуации? Вот главные вопросы».

Разобщающий урбанизм

Цифровые сети требуют материального воплощения. Порождая новые формы гибкости и мобильности, они в равной мере создают новые границы. Имеется в виду не только сравнение паролей, необходимых для доступа в сети, с реальными пограничными стенами. Речь еще о том, что действия в городском пространстве теперь осуществляются на стыке электронных сетей и материальных структур.

Развитие городской инфраструктуры с цифровым регулированием, например, платных дорог приводит к тому, что Стивен Грэхем и Саймон Марвин назвали «разобщающим урбанизмом» (Graham, Marvin 2001) — появлению городской инфраструктуры, не объединяющей население, а делящей его на сегменты. Утрата коммуникационных систем становится для многих эквивалентом утраты социальных сетей. Если телефон или интернет перестают работать, или у вас нет денег, чтобы ими пользоваться, или вас изгнали из игрового пространства, социальное взаимодействие уже не обеспечишь выходом на улицу или поездкой в публичное место для встречи с представителями вашей персональной сети. Такие «места собраний» существуют только при посредстве сложных медийных систем. Растущая зависимость от технических систем, поддерживающих элементарные формы социального взаимодействия, создает потенциал для дальнейшей товаризации социальных связей.

«Перспектива сведения всех наших впечатлений к тем, что получены через экран гаджета, не может не тревожить. Больше всего меня волнует, не ограничиваем ли мы тем самым спектр впечатлений, которые можем получить. Но, с другой стороны, джина же в бутылку обратно не загнать, верно?»

Непомерное отоваривание

Акцент на сиюминутности в обществах, где посредниками выступают сложные технические системы, провоцирует стремление к собственному удовольствию при игнорировании последствий. Здесь отсутствует время, необходимое для обдумывания коллективной реакции на социальные проблемы, вроде экологических катастроф. Становится все очевиднее, что «текучий город», с цифровой инфраструктурой, ориентированной на прозрачность и мгновенность, формирует социальное пространство, которому свойственна постоянная индивидуализация и непомерное отоваривание.

Жизнь на «беспочвенной почве»

В ситуации, когда социальное взаимодействие все больше зависит от доступа к сложным медийным системам, существует потребность в создании новых пространств, которые являются достоянием широкой общественности. Важнейшую роль здесь могут сыграть изыскания современных художников и активистов, использующих новые медиа на общественном пространстве.

Связка крови и почвы ушла в прошлое. Скорее, пространство коллективной жизни в медийном городе должно существовать на «беспочвенной почве», как выразился Лэш (Lash, 1999). Она связана с выработкой ощущения общности, не основанного больше на понятиях расы, этноса, класса, гендера, сексуальной ориентации, религии, культуры или государства. Чтобы жить на беспочвенной почве, нужно переосмыслить условия социальных связей в пространстве отношений, где любое упорядочение случайно, а позицию, с которой высказывается любой субъект, следует активно выстраивать и легитимировать в диалоге с другими.

При подготовке материала использованы выдержки из книги «Медийное пространство», вышедшей в русском переводе в издательстве Strelka Press