«Маленький собачий ад»: во что коронавирус превратил жизнь столичных собак

«Особая проблема — большие промзоны»

Марина Нефедова, руководитель программы помощи приютам Международного благотворительного фонда помощи животным «Дарящие надежду»

Когда на нас обрушилась вся эта история с коронавирусом, пропусками и запретом выхода пожилых людей, очень остро встал вопрос, что же станет с бездомными животными, которые остались в парках, на кладбищах? Раньше их подкармливали сотрудники, посетители. Но теперь этих людей там нет.

Особая проблема — большие промзоны. То, с чем мы там столкнулись — это маленький собачий ад. Те собаки, которые кормились около столовых, которым выносили еду сотрудники, сейчас с голодными глазами, несчастные, ищут хоть какую-то возможность прокормиться. Мы пошли глубоко в промзоны, где столкнулись с необходимостью стерилизации животных. Потому что очень много собак нестерилизованных, очень много щенков, и это тоже большая проблема, которую как-то нужно решать. Но без помощи власти, и финансовой, и организационной, мы с этим не справимся. Понимаете, мы не сможем подменить полностью функционал государства, в первую очередь — финансовый.

Вторая часть проблемы — это животные, которых кормили рядом с домами те, не побоюсь этого слова, святые бабушки, которые каждый день варили ведра каши, собирали корм. Очень многие из них к нам обращались, и мы им помогаем. Они тоже ездили в промзоны, чтобы кормить там животных. И тут — большой знак «Стоп»! Стоп — коронавирус. И все наши бабушки оказались в самоизоляции.

Спонтанно возникло решение, что нужно объединиться нескольким фондам, чтобы заменить всю эту инфраструктуру кормления бездомных животных. Стали создаваться чаты, в которых начали собираться неравнодушные люди по округам. Возникла структура, в которой у волонтеров каждый округ контролируют несколько старших от разных фондов, — чтобы была возможность подменять друг друга, чтобы что-то не упустить.

Мы обратились к спонсорам, и огромное спасибо за то, что они выделили нам много корма. При этом программу помощи мы не закрываем, так как все, что получили, мы уже раздали. Так что мы с огромной радостью станем взаимодействовать с любым производителем, с любой торговой сетью. Мы этого очень ждем.

«Вклад домашних животных в пандемию коронавируса равен нулю»

Очень хочется, чтобы люди объективно оценивали ситуацию с ролью домашних животных в распространении коронавируса. Точнее, с полным отсутствием этой роли. Недавно мой друг Владимир Лукашов, вирусолог с мировым именем, доцент Университета Амстердама, очень хорошо ответил мне на вопрос: «Как ты оцениваешь ту панику, которая сеется сейчас вокруг утверждений о том, что животные якобы являются переносчиками коронавируса?» Вот фрагмент его письма:

«Это дело морали и предрассудков. Если человек верит гадалкам-прорицателям, кашпировским всех мастей, — вирусология тут бессильна. Если человек может выбросить свою кошку-собаку на улицу, потому что она ему надоела, — это аморальность. Относящиеся так к домашним животным так же в принципе относятся и к людям.

По вирусологической теме — в мире не зарегистрированы случаи заражения человека коронавирусом от домашних животных. Вклад домашних животных в наблюдаемую пандемию этого вируса равен нулю. Это при миллионах подтвержденных случаев инфекции среди людей. Выявлены единичные случаи заражения домашних животных — но это когда человек заражает животное, а не наоборот».

«Люди тратят свои силы, эмоции, бензин и разовые пропуска»

Технически наша работа сейчас организована следующим образом: сначала собираются заявки по округам. Обязательно с заявлениями, с реальными контактами. То есть нельзя просто написать «У меня 115 кошек, дайте корм», — это все проверяется. Заявки компануются в сводной таблице, и на основании собранных данных старшие округов пишут мне заявление о том, какое количество корма необходимо на данный период.

Приходит спонсорский корм, приезжают волонтеры. Им огромная благодарность и низкий поклон. Потому что люди тратят свои силы, эмоции, бензин и разовые пропуска, которые, сами знаете, можно получить только два раза в неделю. Они забирают корм, одни кормят животных сами, другие развозят его по другим волонтерам, у которых нет финансовой и физической возможности ездить за ним в другой конец города или куда-то идти его покупать.

Всего в проекте участвуют несколько сотен волонтеров, из них человек 15 в каждом из округов оказывают адресную помощь: занимаются доставкой и кормят животных. Остальные помогают материально, покупают корм, размещают публикации в сети, занимаются координационной и кураторской работой.

В парки сейчас попасть трудно, в некоторые из них волонтерам удалось оформить пропуска через «Мосгорпарк». Что-то удается организовать через личные знакомства. Мы дружны с одним из казачьих атаманов из СКО «Новорязанское». Человек очень неравнодушный, бывший депутат, стоял у истоков акции «Уроки доброты». Он сам — собачник, имеет отношение к кинологической структуре. Когда я рассказала ему про проект «Накорми» и обратилась за помощью, мало того, что он сам включился, так еще и подключил казачьи формирования, которые ему подчиняются.

Казаки теперь сопровождают опекунов, которые кормят животных, в парк Кузьминки, а теперь еще, наверное, будут и в парк Кусково с ними ходить. Просто так сейчас в парки не попадешь, так что спасибо им за помощь. В Кузьминках они, например, теперь сами собак кормят.

И это всего лишь один из примеров сотрудничества и объединения добровольцев из разных организаций, объединений и фондов. А сейчас очень много коллабораций происходит. Например, параллельно с нами стартовал проект Могилевской «Счастье с доставкой на дом» — они пристраивают животных из приютов и передержек, и получается у них это очень хорошо.

«Мы ищем помощи власти»

Пора нашим властям уже вспомнить о том, что оказавшиеся на улице животные — это огромный сегмент нашей жизни и экологии Москвы. Давайте напрямую: если сейчас из промзон голодные собаки пойдут в город, кому от этого станет тяжелее? Конечно, нам, горожанам, и московской власти. Такое огромное количество волонтеров сейчас собралось, чтобы эту проблему решить, физически заменяя власть. И мы очень ждем, что власть обратит на проблему внимание и присоединится к уже начатой нами работе.

Мы прекрасно понимаем, что спонсорские возможности не безграничны. И я очень боюсь, что тот объем спонсорской помощи, который мы на сегодняшний день получили, будет уменьшаться по объективным причинам. А проблема может только возрастать в связи с паникой, в связи с тем, что люди, не информированные по поводу коронавируса, начали выбрасывать животных, оставлять собак привязанными в тех же самых промзонах. И проблема будет усугубляться. Поэтому мы ищем помощи, новых спонсоров и главное — помощи власти. И это не фигура речи, нужно решить ряд конкретных вопросов, которые требуют проработки и решения.

Необходимо достичь понимания того, что городские животные — наши соседи, жители города, а не мусор. И они тоже нуждаются в нашей помощи, тем более сейчас.

Нужно организовать оформление специальных безлимитных зоопропусков для наших волонтеров, чтобы они могли беспрепятственно кормить животных в промзонах и парках. Ведь наша помощь не менее важна, чем помощь людям. Точнее — это еще одна грань такой помощи, так как, помимо спасения животных, мы даем возможность пожилым опекунам не волноваться о своих подопечных, а сосредоточиться на собственном здоровье.

Нужно прописать регламент и разрешить доступ волонтеров в приюты, причем сделать это нужно срочно. Этот вопрос — боль тысяч волонтеров. А в самих приютах нужно расширять количество мест, строить новые вольеры. Особая беда — щенки, для них нужны специальные «детские» приюты.

Сейчас остро встал вопрос: что делать с животными, чьи хозяева больны и госпитализированы? Ведь в городе нет системы бесплатных зоогостиниц, а они очень нужны. Сейчас эта задача опять ложится на волонтеров.

В карантин еще более остро встает вопрос государственной программы стерилизации. Давно пора обязать госклиники выполнять программу бесплатной стерилизации, выделять бесплатного ловца, передерживать животных после операции, быстро администрировать заявки от волонтеров на отлов и стерилизацию. Вопрос назрел — его нужно решать, причем особое внимание сейчас стоит уделить заявкам волонтеров, которые мониторят промзоны Москвы.

Просто необходимо выделить из бюджета города деньги на корм животным на период карантина. Причем направлять эти деньги имеет смысл только на счета уважаемых благотворительных фондов. В этой цепочке не должно быть промежуточных чиновничьих структур, где средства легко могут «потеряться».

Городу нужно поощрять социально ответственные компании, которые бесплатно предоставляют волонтерам корм для животных. Помогать волонтерам социальной рекламой, давать рекламные площадки для пиара и устройства животных. Нужно проводить программы по просвещению горожан, призывать их не реагировать агрессивно на правильно организованные кормушки, на кошачьи домики. Не запрещать, не рушить их, а разработать красивый городской дизайн для таких объектов и с поддержкой государства устанавливать их во дворах.

Мы очень надеемся, что власть услышит об этой проблеме и поймет, сколько вокруг неравнодушных людей, какой потенциал доброты в наших волонтерах. Этим ресурсом можно воспользоваться, чтобы решить проблему. Зооволонтеры — это особая субкультура людей. Активных, неравнодушных, быстро взаимодействующих между собой на любых акциях. Вместе мы сможем много.

«В этом году очень удобно прикрываться коронавирусом»

Юлия Лындина, директор благотворительного фонда «Собаки, которые любят» и волонтер в муниципальном приюте

Каждый год весной и осенью, примерно в одни и те же периоды, люди начинают сдавать животных по каким-то своим причинам. Из-за того, что в голове весна наступила, или еще почему-то, они решают, что не хотят больше жить с тем или иным питомцем: кошка, собака — не имеет значения. Часто избавляются от животного, просто выгоняя его на улицу.

В этом году очень удобно прикрываться коронавирусом, в прошлом году удобно было прикрываться кризисом, а в позапрошлом — люди еще какие-то оправдания для себя придумывали. Кроме этих объяснений, из года в год ничего не меняется, и некорректно было бы сказать, что сейчас животных выбрасывают больше. Сказать, что их выбрасывают из-за коронавируса — тоже некорректно, потому что сейчас это просто удобная отмазка, удобный повод.

Приюты, особенно муниципальные, как работали, так и продолжают работать, в штатном режиме. Только волонтеров в большинство из них сейчас не пускают. Но в муниципальный приют животные могут попасть только через муниципальный отлов, который происходит после оформления заявки в префектуру либо управу. Прийти и сдать туда животное нельзя — физически невозможно, его просто не примут.

Что касается усыпления, то с начала прошлого года заработал закон, который не дает ветеринарам права усыплять здоровое животное. Без медицинских показаний применять эвтаназию запрещено. И ни один ветеринарный врач не рискнет своей репутацией и местом работы, чтобы провести такую процедуру. Поэтому сказать, что животных стали чаще усыплять, — тоже некорректно, хотя бы потому, что сейчас это стало менее доступно в силу законодательства.

«На карантине появилось время на адаптацию животного в доме»

Сейчас другая тенденция: люди забирают животных из приютов и передержек. Мы совместно с другими фондами участвуем в акции «Счастье с доставкой на дом». Это онлайн-марафон, при помощи которого люди имеют возможность, сидя дома, познакомиться с животным, и принять решение, хотят ли они взять его в семью на постоянной основе. То есть не на время карантина, а навсегда. И эта акция получила очень широкий отклик, кошки и собаки разъезжаются по домам. Это чисто волонтерская инициатива, и именно поэтому акция вызвала сейчас такой ажиотаж и интерес.

Видимо, у людей на карантине оказалось больше времени на то, чтобы о таких делах подумать. И к тому же появилось время на адаптацию животного в доме, в квартире, — на новом месте. Все это вместе помогает людям принять решение, что да, они готовы в свою жизнь добавить питомца. Так что здесь у карантина есть позитивный эффект.

Хотя по-прежнему нельзя сказать, что у нас в этом вопросе все обстоит так же хорошо, как в Европе и Штатах, где в принципе по-другому устроено пристройство: там люди выстраиваются в очередь, чтобы взять животное из приюта. Платят за это деньги, доказывают, что они финансово стабильны и способны содержать питомца, и проходят определенный курс, на котором их обучают правильно за животным ухаживать. Этого пока что в нашей стране нет.

Акция «Счастье с доставкой на дом» — это тот вариант, в который возможно было перевести те офлайн выставки по пристройству животных, которые в принципе проводятся у нас на постоянной основе в течение года.

У нас таким образом уже забрали восьмимесячного подростка Ромео, и вот он уже третий день как домашний. Порода самая лучшая — двортерьер — московская дворовая.

Безусловно, то, что ради прогулок с собакой сейчас можно легально выходить из дома — это некий бонус, но надо понимать, что пристройством животных в рамках этой акции занимаются очень профессиональные волонтеры, которые делают это уже 5-7-10 лет, а кто-то и больше. И разумеется, проводя собеседования, анкетирования, мы очень метко отсекаем тех людей, которые хотят заполучить животное в качестве игрушки, в качестве пропуска для прогулок на карантине.

Чтобы выявить это, есть конкретные вопросы: как человек видит свое будущее с собакой, что будет, если он переедет в другую страну или у него появятся дети. По ответам всегда можно понять, действительно ли человек планирует прожить с собакой ближайшие 15 лет, или дальше окончания карантина у него жизнь в голове не прорисовывается.

Разумеется, людям безответственным мы животное не отдаем ни при каких условиях. Потому что цель каждого волонтера — найти надежные руки, хозяина и дом питомцу. Чтобы он перестал иметь статус бездомного и никогда в него не вернулся.

«Мы еще не достигли экономической дыры, в которой люди начнут избавляться от животных»

Ника Могилевская, зоопсихолог, канистерапевт, соорганизатор проекта «Счастье с доставкой на дом», волонтер муниципального приюта

Сейчас очень многие люди задаются вопросом — а что в связи с карантином происходит с животными? Выбрасывают их, усыпляют?

Обострения нет, ничего необычного не происходит. Нет такого, чтобы все стали отказываться от животных. Но как социолог и просто человек здравомыслящий я понимаю, что мы еще не достигли той экономической дыры, оказавшись в которой, люди начнут избавляться от животных. Сейчас только самое начало этой большой дистанции. И я прогнозирую, что к середине-концу лета или к осени люди начнут отказываться от домашних животных в силу того, что у них будут финансовые проблемы, психологические проблемы.

Уже появились сообщения о том, что и по России, и в Москве чаще стали фиксировать случаи применения насилия к членам семьи. Насилие будет распространяться и на животных — это негативные последствия того финансового коллапса, который связан с карантином. А пока люди находятся в эйфории — они еще дома, у них еще есть деньги, они еще на позитиве.

Когда от животных избавляются, их либо выгоняют на улицу, либо отводят в лес и привязывают там к дереву, либо убивают, либо сдают в приют. Кому на что ума и совести хватает. Но сдать всегда было сложно: муниципальные приюты животных от населения не принимают, это закон.

И из государственных, и из частных приютов, и с передержек животных пристраивали всегда, — и в плохие, и в хорошие времена. Это часть нашей жизни. Есть такие процессы, которые в обществе всегда происходят: как из детдомов детей всегда забирают и наоборот, отдают обратно. То же самое и с животными происходит, и какой-то привязки к той или иной ситуации в стране и в экономике тут нет.

«Не просто избавиться от животных, а отдать в хорошие руки»

Наш проект отличается от обычного, стандартного пристройства животных, которое происходит постоянно. Есть несколько источников: муниципальные приюты, их в Москве 13, — там животные постоянно живут, их кормят за государственный счет, из наших налогов. Волонтеры туда приходят, их социализируют и перманентно стараются найти им дом. В такой ситуации на волонтере нет какой-то финансовой нагрузки, потому что он тратит свои ресурсы, но не финансовые.

А есть животные, которые пристраиваются из передержек. Они туда попадают или из муниципальных приютов, когда волонтеры их оттуда вывозят на социализацию и дальнейшее пристройство, или с улиц. Ведь как становятся волонтерами: подбирают животных на улице и начинают их пристраивать. Такие волонтеры и частные приюты несут большую финансовую нагрузку, поэтому их основная задача — животных пристроить. Не просто избавиться от них, а отдать в хорошие руки. Потому что все волонтеры в животных вкладывают огромное количество ресурсов: и душевных, и материальных.

В наш проект волонтеров набирали я и второй куратор — Анастасия. Мы с ней в волонтерстве многие годы, поэтому приглашали только те фонды, только тех частных кураторов, частные команды помощи, в которых мы точно уверены. Про которых мы знаем, что они тщательно будут проводить собеседования, и никто из них не отдаст животное просто для галочки, чтобы себе плюсик в Instagram поставить. Это люди, которые скорее не отдадут, чем отдадут.

Пристройство через онлайн-формат — это же не что-то новое. В большинстве своем первым этапом будущие хозяева знакомятся с питомцами в наших соцсетях: люди видят фотографии, читают описание. Конечно, проходят выставки животных, но сколько их туда приезжает? Сто-двести, и выставки проходят где-то раз в неделю. Но это — малый пласт, в основном все животные пристраиваются онлайн. Сколько существуют соцсети, столько волонтеры и выкладывают там животных. Следующим этапом всегда идет очное знакомство, и у нас в «Счастье с доставкой на дом» все так же.

Если человек увидел животное онлайн, позвонил куратору, прошел все собеседования, заполнил необходимые анкеты, решение остается за куратором. Например, не со всеми животными так, но некоторые из них не переносят детей. И к новому хозяину с детьми такое животное точно не попадет. Кошки не пристраиваются в квартиры без сеток на окнах, в такие дома кураторы их не отдают, и так далее. Если условия у людей, которые хотят завести питомца, не отвечают требованиям, им животное не отдают.

С собаками всегда сложнее, потому что у них определенное поведение, и кураторы в общении с потенциальными владельцами моделируют ситуацию. Например, говорят: «А если собака или щенок что-то сгрызет? А если заболеет? А если убежит, как вы будете себя вести на улице?» Оговаривается все, вплоть до того, чем будут кормить и как часто гулять. И, безусловно, человек может соврать. Но волонтеры, которые у нас в проекте, пристраивают животных многие годы и очень многое могут о человеке понять по телефонному разговору, который, в отличие от переписки, близок к очной встрече. По голосу, по манере разговора, по скорости, с которой им отвечают. Люди, которые не первый год этим занимаются, могут понять, насколько человек честен или не честен, сомневается или нет.

И опыт показывает, что чаще попадаются не те, кто хочет обмануть, а те, кто просто не готов. На эмоциях — увидели объявление: «Ой, я хочу». А потом волонтеры начинают с ними разговаривать, и они совместно приходят к выводу, что человек еще не готов.

«Десятки животных уехали к новым хозяевам»

Проект начался 17 апреля, сейчас в нем 156 животных, все фото выложены в соцсети. Еще до марафона новых хозяев нашли 37 и 20 были на брони. После первого онлайн-марафона, который прошел 25 апреля, 72 животных уехали к новым хозяевам, шесть животных остались на брони. Второй марафон мы провели после майских праздников, и он тоже оказался очень результативным.

За все это время было два возврата. Вернули двух кошек. Первая причина была — кот прыгает на диван и хочет на нем спать, а девушка не была к этому готова.

Помню, не в рамках проекта, а раньше был случай, что нам вернули кота из-за того, что он мурлыкал. Понятно, что кот мурлыкает, когда хочет ласки, когда хочет есть, но для некоторых людей это почему-то становится неожиданностью.

Не исключаю, что в рамках проекта возвратов будет больше. Потому что, насколько я знаю статистику по животным, которых берут на выставках, там возвращают от 10 до 30 процентов. Не потому что кормить и убирать-выгуливать надо, а потому что не сошлись характерами, не допоняли друг друга животное и владелец.

«Количество запросов раз в десять превышает количество животных»

Количество запросов у нас раз в десять превышает количество животных, участвующих в нашей акции. Люди обращаются через социальные сети, звонят. Но кураторы не всем готовы отдать питомцев. У них есть свой чат, где они все обсуждают, есть свой черный список, куда попадают люди, которые, например, говорят: «Ой, у меня животное убежало две недели назад, мне нужно новое для ребенка».

Мы набрали очень опытных волонтеров, потому что понимаем — чем больше пиара, тем больше будет левых звонков. От людей неготовых или от хейтеров, живодеров — все бывает, мы это понимаем прекрасно. Мы знаем о ситуациях, когда котят берут на корм удавам, на растерзание собакам, собак берут на притравку. Мы — люди опытные, понимаем, что проверять нужно очень серьезно.

«Котенок Луи его укусил»

Хотя у нас в акции заявлено, что мы доставляем животных на дом, многие люди приезжают в приюты сами. На днях девятимесячного котенка Луи забрали из приюта «Вторая жизнь», который находится в Калужской области, в 130 километрах от Москвы. Причем забирают его оттуда уже второй раз.

Первый хозяин его привез домой и решил помыть. Как вы понимаете, не самое умное решение в день переезда. И Луи его укусил. Мужчина позвонил и сказал: «Хочу, чтобы вы забрали кота, сам я его везти обратно не готов». Очередной пример того, что если человек сам питомца забрал, это не гарантирует того, что он его оставит. Что делать, отвезли котенка обратно. И вот, Луи снова пристроен, теперь, надеюсь, уже насовсем.

А приезжают за животными в разные передержки — и в Мытищи, и в Истру. Звонят, говорят: «У нас есть пропуска, без проблем заедем после работы».

А в СМИ иногда так пишут обо всем этом, что у людей складывается превратное представление. Например, про наш дружественный сервис «Собака-гуляка» на днях опубликовали очень короткий пост, из которого следовало: заполни заявку онлайн, и тебе привезут животное на дом. У человека, который не в теме, складывается впечатление, что это как из агрегатора доставки покупок, в коробке под дверь тебе животное привезут и оставят. А этот сервис совсем иначе работает.

И по поводу нашей акции я читала протестные публикации. «Почему вы пишете, что животные из приютов, муниципальные приюты закрыты». Действительно, они на карантин закрывались, сейчас их стали открывать: например, кожуховский приют, где я волонтер. Очень долго боролись через общественную палату Москвы, привлекали внимание к тому, что муниципальные приюты закрыты для посещения волонтеров, а животные из-за этого могут погибнуть, потому что сидят без движения. Работники их не выгуливают — это не входит в их обязанности.

И мы действительно пристраиваем животных из муниципальных и частных приютов, пускай некоторые волонтеры и относятся к этой информации с недоверием.