Будущие маэстро, страшный сон заммэра Печатникова и кот

За массовыми праздниками и неожиданными снегопадами никто не заметил одно очень важное событие. Самые талантливые и трудолюбивые дети Москвы получили перед праздниками гранты мэра на новые свершения. Из 156 колледжей и школ искусств, в которых обучается более 90 тысяч детей, были выбраны 100 лучших музыкантов, художников, танцоров и актеров. Самому юному из них всего 11 лет.

В жюри конкурса вошли Владимир Спиваков, Юрий Башмет, Игорь Бутман, Василий Церетели, Игорь Золотовицкий, Надежда Бабкина, Владимир Васильев, Николай Цискаридзе и другие деятели культуры. Лауреаты I степени получили по 50 тысяч рублей, II и III степени по 25 и 15 тысяч рублей соответственно. Всего грантовый фонд составил 2,6 миллиона рублей, но попасть в сотню лучших из почти ста тысяч претендентов – уже быть победителем.

Печатников и «Лира»

Вместо приветственной речи заместитель мэра Москвы по вопросам социального развития Леонид Печатников рассказал очень поучительную историю о том, как он учился музыке и понял, что талант не купишь ни за какие деньги.

«Пока мне было три или четыре, мы с большим трудом в кредит взяли пианино марки „Лира“. Не знаю, кому что снится, но мне этот инструмент снится до сих пор. И в 6 лет мама отвела меня в музыкальную школу, там завучем была её пациентка, а мама тогда работала врачом», - начал рассказ чиновник.

Видимо, пациентка была так благодарна маме, что определила у Леонида Михайловича невероятный слух и сказала, что ему просто необходимо развивать свой дар в искусстве игры на виолончели. Будущий заммэра не был с ней согласен, но его маму было не переубедить.

«Родители настояли, чтобы я играл на фортепиано, виолончель мы бы уже не потянули. На вальсе „Спящая красавица“ моё обучение закончилось. Тогда мама решила, что меня просто плохо учат и она лучше научит меня сама», - продолжил заммэра.

Однако, напоминаем, мама Леонида Михайловича была врачом. Тако что ей пришлось самой ночами, после работы, заниматься с преподавателем. У мамы успехи были чуть похуже, чем у сына – ей с трудом давалась гамма, не могла выучить ноты. На клавишах домашнего пианино кислотным цветом были подписаны все от «до» до «си». Пианино давно продано, но неприятные сны остались.

Впечатления

Лауреаты-музыканты выглядели уже как состоявшиеся артисты. Видно, что платья в пол и строгие костюмы для них – одежда привычная. Ребята пришли со своими инструментами: кто-то со скрипкой, гитарой или флейтой, а кто-то даже с контрабасом. Нервничали они тоже примерно как на сцене, а может, даже сильнее.

А вот художники держались куда проще, да и одеты были не в смокинги: длинные юбки с блузами или мешковатые брюки со свитерами. Девушка Алиса, ставшая призёром благодаря своим полотнам, улыбалась и уверяла нас, что волноваться ей совершенно не о чем и незачем.

Но хуже всего нервничали родители лауреатов. Неподалеку от главного зеркала зала ожидания мама мальчика-подростка усердно поправляла волосы себе и сыну, приговаривая как мантру: «Я тебе говорю, Борь, деньги лучше тратить на отдых, мы с папой тебе и так купим всё для твоих занятий, не переживай».

Хранитель

Совершенно неожиданно нам удалось познакомиться с одним из самых важных гостей «Геликон-оперы» - её хранителем. Не поверите, но это кот. Обычный, беспородный, чёрно-белый. Оказывается, в театре решают проблему с грызунами примерно так же, как в Эрмитаже - с помощью котов.

На гостей пушистый сотрудник театра не реагировал вовсе, но щелчки фотоаппарата его разбудили. Впрочем, зверь не обиделся и даже немного попозировал (похоже, началась профессиональная деформация), а после гордо удалился восвояси. Мы обязательно узнаем, как его звали, но готовы спорить на что угодно - только не Пушок или Барсик.