Литейная история Москвы

История, по меньшей мере, семи мест столицы связана с кузнечным и литейным делом. МОСЛЕНТА решила посвятить им свой новый материал из цикла совместных публикаций с Музеем Москвы. Специалисты помогли нам узнать, на каких улицах города трудились мастера по работе с металлом и какие предметы столица сохранила в память об этих тружениках русского средневековья.

Сложная, почти колдовская работа

Для торговца он изготавливал гири и безмен, для рыбака — острогу и крючки , для швеи — ножницы, для строителя дома — топор и гвозди: мастер по работе с металлом уже в средневековой Москве был одним из самых востребованных и даже высокооплачиваемых специалистов.

Чаще всего профессию кузнеца наследовали. «Интересно, что по статистике русская фамилия Кузнецов — самая распространенная, а не Иванов, Петров или Сидоров», — рассказывает заведующая сектором отдела археологии Музея Москвы Екатерина Святицкая.

Уже в XVI веке московские кузнецы селились вместе с коллегами по ремеслу в отдельных городских районах— слободах. Кузни часто строили на окраинах и недалеко от рек или водоемов, ведь работать мастеру приходилось с огнем. Навык создания предметов с помощью пламени был почти «колдовской меткой»: простым народом кузнец часто воспринимался как гоголевский Вакула, который и на черте может полетать.

Работа кузнеца в Московском княжестве была делом нелегким, ведь местная «болотная» руда содержит не очень много железа, а обрабатывать ее сложно. Несмотря на это, мастера усердно изготавливали предметы как для средневекового горожанина, так и вещи, необходимые крестьянину, жившему в сельской округе Москвы.

«Серпы, ножницы, сошники на соху для вспахивания земли, замки для дверей, представленные на выставке „История Москвы для детей и взрослых“, — это предметы, сделанные в XV–XVII веках. Более ранняя продукция кузнечного производства почти не сохраняется в пригодном для реставрации состоянии. А вообще делать предметы из железа на наших территориях впервые начали еще в I тысячелетии до нашей эры», — объясняет Екатерина Святицкая.

Все для средневекового дома

Выкованные в XV, XVI, XVII веках артефакты столичные археологи находят в разных районах столицы, ведь большинство из них — хозяйственно-бытовые предметы. Но даже из таких простых вещей мастера умудрялись делать что-то необычное.

«Средневековые кузнецы изготавливали замки необычной формы. В нашей коллекции, например, есть миниатюрный замочек в виде собачки, его могли навешивать на женский сундучок. Интересны по форме, а также размеру сделанные почти 300 с лишним лет назад навесные замки. Так, у нас в коллекции есть крупный замок с поворотным ключом. Такой механизм открывания придумали на Западе. До того, как им начали пользоваться в Московском государстве, замки здесь открывали нажатием: ключ вставляли в замок и нажимали на него, выступы на ключе совпадали по форме с бороздками внутри замка, и тот отщелкивался. Для каждого замка был только один ключ», — поделилась специалист Музея Москвы.

Другой кованый предмет, который можно было увидеть во многих домах княжества — железный светец. Это подставка для нескольких лучин, которые зажигали вместо свечей. Так, используя светец, средневековые москвичи экономили.

Кузнецы изготавливали также почти все инструменты для строительства домов: для очистки бревен — скобели, для их раскалывания — металлические клинья, для соединения — гвозди. Каждый из гвоздей, например, отковывали вручную, ведь средневековой Москве не было специальных станков для их производства.

Для себя кузнец мог выковать, например, рабочие клещи, чтобы держать ими нагретые предметы. «Они тяжелые, — показывает Екатерина на инструмент почти в метр длиной. — Про кузнецов говаривали: „Вот кузнец – удалой молодец“, потому что они были в хорошей физической форме».

Бронные и Палашевские

На карте столицы уже в XVI веке можно отметить несколько мест, где селились кузнецы, специализировавшиеся на изготовлении определенных категорий предметов. Так, на месте нынешних Большой и Малой Бронных появляются мастерские бронников, то есть специалистов по броне, доспехам. Здесь они изготавливали два типа — пластинчатые и кольчатые (кольчужные).

«Как выглядит пластинчатый доспех: прямоугольные пластины наложены одна на одну, такой каркас прикреплен к мягкой основе. Конструкция похожа на чешую. Кольчатый — сделан из небольших колечек, в каждое из которых входит четыре кольца, или шесть, или даже восемь. Чтобы изготовить такую защиту, сначала делали проволоку, затем скручивали из нее колечки, а после склепывали их концы», — рассказывает Святицкая.

По ее словам, бронник был высокопрофессиональным сотрудником. На одну кольчугу могло уйти до 20 тысяч колечек! Работа на Бронных кипела долго: кольчуга как элемент защиты воина в Московском княжестве выходит из употребления с XVIII века, хотя на Кавказе ее изготавливали и в XIX веке.

В исторических документах середины XVIII века еще упоминаются около 100 бронников, которые трудились в Москве. Рядом с Большой и Малой Бронными сегодня можно найти Большой и Малый Палашевские переулки — места работы мастеров, ковавших клинки для сабель и палашей. В нескольких метрах отсюда – Гранатный переулок. Здесь когда-то был гранатный двор, где изготовляли разрывные снаряды для мортир и короткоствольных гаубиц.

Кузнецкий мост

В районе метро Кузнецкий мост, на Пушечной улице, с XVI века трудились мастера-литейщики, которые делали металлическую часть первого русского огнестрельного оружия — пищали. Старейшая из найденных и сделанных в Москве пищалей датируется 1555 годом.

Недалеко отсюда — приблизительно там, где сегодня высится «Детский мир» — в конце XV века на реке Неглинной находилась «Пушечная изба». В XVI веке тут вырастает целый Пушечно-литейный двор — государево предприятие для изготовления пушек и колоколов. Представить, как он выглядел спустя почти сто лет работы, можно при взгляде на картину Аполлинария Васнецова «Пушечно-литейный двор на реке Неглинной в XVII веке».

«Пушечное производство контролировалось со стороны государства в силу своего особого военно-политического значения. На пушечно-литейном дворе могли трудиться до нескольких сотен человек. Предприятие работало и в XVII веке», — рассказывает заведующая сектором отдела археологии Музея Москвы.

В первую очередь готовилась модель корпуса будущей пушки. Она делалась из глины на деревянном стержне, на который навивался соломенный жгут, для того чтобы стержень можно было потом легко вынуть.

Затем стержень обмазывали слоями глины и просушивали его на открытом воздухе. Излишки глины срезали. После этого на модели укреплялись детали пушки, надписи и другие лепные украшения, которые заранее отливались в специальных гипсовых или глиняных формах.

Следующим шагом после просушки было придание формы, или, как раньше называли, кожуха, который служил для отливки самого корпуса орудия. Двух одинаковых пушек не было, ведь каждый раз нужна была новая модель и новая форма. В единственном экземпляре отливали и колокола.

Жили мастера-литейщики пушек в районе Пушкарева переулка — в Пушкарской слободе. К середине XVII века здесь было почти 400 дворов.