«Начались погромы, а новогоднюю елку запретили». Как отмечали Новый год в царской и советской Москве

Петровские фейерверки

При Петре I Новый год стали праздновать 1 января. Для России того времени это было дико, потому что в ту эпоху все привыкли отмечать его 1 сентября, а не зимой, в холод и снег.

Петербурга еще не было, и начиналось все в Москве. Так что и основные элементы празднования складывались здесь.

Ни иллюминации, ни фейерверков до Петра на подобных праздниках не устраивали. Теперь же велено было украшать дома еловыми, сосновыми и можжевеловыми ветками, в ночь на 1 января жечь на улицах костры, так как уличного освещения тогда еще не было. Ко всему прочему надо было устраивать огненные потехи — зажигать на Красной площади фейерверки и шутихи. Во дворах богатых людей, будь то бояре, военные или купцы, устраивали троекратную стрельбу и пускали ракеты.

Устраивались народные гулянья. На Москве-реке появлялись «катальные горки» и карусели. Там же работали балаганы, а торговцам предписывалось ставить свои палатки, чтобы народ мог делать покупки. Здесь же поили сбитнем, продавали пряники.

С 1820 года было разрешено кататься с горок в обычное, не праздничное время, но только по воскресеньям. А в рождественские праздники это можно было делать каждый день.

Как правило, все это происходило у Москворецкого моста напротив Воспитательного дома. Набережную в том месте отдавали под гулянья. За это организаторы, которые с каждого праздника имели достаточно приличные деньги, обязаны были забивать льдом все погреба Воспитательного дома.

Несмотря на организацию новогодних гуляний, главным праздником зимы оставалось Рождество. Продолжалось так до конца XIX века, когда светский праздник пересилил религиозный, и Новый год стали отмечать по-настоящему массово и широко.

Елки сначала не прижились

При Петре елки или хотя бы еловые ветки на новогоднем торжестве были, но потом из праздничной традиции ушли. Перерыв был аж до Николая I. Не прижились они у нас. Ради справедливости стоит сказать, что из европейских празднеств в этот период они тоже «уходили».

В конце XIX-начале XX века елки к новогоднему празднику в России все-таки стали ставить, это было уже общепринятым. Однако с началом Первой мировой войны начались погромы, связанные со всем германским. Считалось, что и елка пришла к нам из Германии, так что ее фактически запретили. Даже было об этом специальное постановление Святейшего Синода.

При этом сам Новый год отмечался широко — на Манеже играли самодеятельные концерты, на Воробьевых горах ресторатор Скалкин ставил фейерверки.

Празднования в ресторанах

Праздновали с 1 по 7 января, и все эти дни шли гулянья. Разные сословия собирались в разных ресторанах. Перед празднованием заранее бронировались места. Просто зайти и занять столик в эти дни было нельзя — все расписывалось заранее.

Самый престижный ресторан был при гостинице «Метрополь». Там собирались самые богатые купцы-мануфактурщики, конезаводчики, любители ипподрома. Устраивались тематические программы, в соответствии с которыми все и оформлялось. Однажды в 1900-х годах это была авиация: под куполом ресторана можно было видеть транспаранты, спускавшиеся с дирижаблей.

Военные и их семьи собирались в основном в ресторане «Прага» на Арбате. Там была традиция — когда мероприятие заканчивалось, и гости расходились, от заведения дамам дарили духи и цветы. Подобные подарки делали и в других ресторанах.

Достаточно бурные гулянья шли в ресторане «Яр», в здании, где сегодня — театр «Ромэн» и отель «Советский». Там собиралась творческая интеллигенция: и Чехов, и Шаляпин, и Немирович-Данченко. По сути, театрально-творческое сообщество выбрало это место. Все гости должны были приходить во фраках. Столы ломились: балык, икра, все виды фруктов.

Артисты собирались в баре напротив Малого театра. Заезжие купцы стремились в «Славянский базар». Студенты кутили в трактире в подвалах ГУМа. И даже там места надо было бронировать заранее.

В ночь на 1 января для простых людей, которые по кабакам не ходили, ярмарку устраивали прямо на Манеже. И всю ночь там, как и у Воспитательного дома, шли гулянья все с теми же сбитнем и горками.

Официальные визиты и открытки

А с 1 января, когда напившись и натанцевавшись, все отсыпались и трезвели, начинались официальные визиты, которые были приняты, как сейчас в Китае. Как там отмечается семейный праздник на китайский Новый год, а потом они ходят друг к другу в гости, так и у нас до революции все наносили друг другу визиты. Были они весьма скромные и официальные.

Другой важной новогодней традицией были открытки. Традиция обмениваться ими на праздник пришла к нам из Германии, где это было широко развито и принято

В советские годы изображения на открытках поменялись, сюжеты переделывались, вместо бояр и святых стали изображать советских персонажей.

В СССР новогодние открытки были модными и популярными, как и рождественские — до революции. Родным рассылалась гора открыток с поздравлениями. Если ты понимал, что не увидишь человека на Новый год лично, надо было отправить поздравление. Почтовый ящик распухал от открыток, из которых потом делали гирлянды, чтобы вешать на праздники в комнатах. Сейчас это уже забыто, в основном поздравляют друг друга в мессенджерах, по телефону. Но открытки продолжают отправлять, и может, эта традиция еще станет популярной.

Роль Булгакова в отмене запрета на елки

После революции в 1926-м елки запретили, а в следующем году их перестали продавать по всей России. Наркомат земледелия издал специальный циркуляр, так что тех, кто елки рубил, штрафовали и наказывали по полной программе.

Его родители были религиозными, отец был доктором богословия, поэтому в православии писатель разбирался хорошо. Когда он приехал в Москву, то выступал против всего божественного. Но осмотревшись и разобравшись в происходящем, пришел к покаянию. В результате в пьесе «Дни Турбиных», которая шла во МХАТе, появилась елка. Там очень долго искали декорации к началу второго действия. Булгаков настаивал, что это должно происходить у рождественской ели. Даже в качестве декорации ставить ее поначалу не решались, потому что по всей стране они были запрещены.

Сталин тогда уже внимательно следил за всем, что делал Булгаков. Вероятно, Иосиф Виссарионович, закончивший семинарию, видел близкие к собственным идеи и настроения в исканиях писателя, его поисках пути от тьмы к свету. На «Днях Турбиных» Сталин бывал 15 раз, и в основном приходил ко второму действию, когда на сцене появлялась елка.

Так или иначе, после того, как Сталин зачастил на «Дни Турбиных», в 1936 году прямо в канун Нового года в прессе было опубликовано письмо Постышева, был такой политический деятель, который озвучил то, что хотел Сталин: «Давайте организуем к Новому году хорошую елку». И уже через два дня появились елочные базары.

Понятно, что самовольно в те времена такие вещи не делались, все понимали, что «прилететь» сверху может в любой момент. Так что, скорее всего, Постышеву рекомендовали опубликовать такое письмо. Думаю, влияние «Дней Турбиных» на Сталина дало возможность елкам вернуться, сначала — только для детей, а потом уже и по полной программе — для всех.

Елочные игрушки

Изначально в Германии, а потом и у нас на праздничные елки вешали сладости для детей. Предполагалось, что эти угощения снимут и съедят, это было как сладкий стол. Со временем сухофрукты, конфеты и пряники на елки вешать перестали, заменив их на яркие игрушки, с которыми связана целая традиция. Надомницы делали их даже во время Великой Отечественной войны.

Стеклянные игрушки поначалу были дорогими и всегда легко бились, так что чаще их делали из ваты и ткани или картона. Звери, месяцы и звезды, Деды Морозы со Снегурочками, с 1960-х — ракеты и космонавты — чего только не вешали на елки в СССР. В глазах человека дореволюционного, конечно, диковато смотрелась бы на елке пятиконечная звезда. Потому что до 1917 года она изображала вифлеемскую звезду и была шести- или восьмиконечной.

Когда пришла советская власть, с религией боролись, празднование рождества запретили, а заодно вместе с этим и елку. С того момента, когда в 1936 году она в СССР возродилась, на ее макушке появилась уже советская пятиконечная звезда.