Тифлис как центр мира

В Государственном музее изобразительных искусств имени А. С. Пушкина открылась выставка «Грузинский авангард: 1900-1930-е». Никогда еще грузинское искусство не было представлено в Москве так широко.

На ближайшие три месяца (до 12 марта) все три этажа здания Отдела личных коллекций ГМИИ заняты живописью, графикой, эскизами декораций, созданными в Грузии в первые три десятилетия XX века, всего более 200 работ. Нико Пиросмани, Ладо Гудиашвили, Кирилл Зданевич, Давид Какабадзе, Елена Ахвледиани, Александр Бажбеук-Меликян, Ираклий Гамрекели, Петрэ Оцхели и Зига Валишевский — вот тот круг имен, который выбрали кураторы Ивета Манашерова и Елена Каменская для представления грузинского искусства в Москве.

Подготовленная в сжатые сроки, втиснутая в неожиданно возникшее «окно», собранная, по причине так и не восстановленных дипотношений между нашими странами, в отсутствие раритетов из национальных музеев, она предъявила, тем не менее, грузинский модернизм не фрагментарно, а максимально полно — настолько, чтобы москвичи могли представить себе истинные масштабы явления и прийти в восторг.

Нико и авангард

«Мы сделали хрестоматию одного из самых волшебных периодов в истории грузинского искусства», — радуется генеральный директор ГМИИ Марина Лошак, один из инициаторов выставки. И расшифровывает: «Грузия — это русский рай».

То, что создавалось здесь, ни в коем случае не было провинциальным. В 1910-1920-х Тифлис не был периферией — тифлисский гимназист Илья Зданевич, будущий блестящий Ильязд, вел переписку с итальянским футуристом Маринетти, а мама Ильи, пианистка, успела поучиться у Чайковского. И старший брат Ильи Кирилл Зданевич вместе с другом, петербуржцем Михаилом Ле Дантю, открыли в 1912-м Пиросмани (Нико Пиросманашвили) — всемирная слава «тифлисского Руссо» началась через год, с организованной Михаилом Ларионовым в Петербурге выставки «Мишень».

Сегодня клеенки Пиросмани (из Третьяковки, ГРМ, Музея Востока и частных собраний) парят на третьем этаже Отдела личных коллекций ГМИИ. И если картины и вывески Пиросмани не слишком вписываются в концепцию авангарда, то сам он, открытый авангардистами, сразу оказался внутри большого художественного процесса, а его наивные духанщики и коровы стали для новых художников точкой отсчета.

Кино и абстракции

Самый известный у нас грузинский авангардист Ладо Гудиашвили, чья большая выставка из коллекции Иветы и Тамаза Манашеровых прошла не так давно в Третьяковке, показан в большом количестве и в нынешнем проекте. Но здесь есть и куда менее известные работы Давида Какабадзе, который в 1919-м отправился вместе с Гудиашвили по стипендии Министерства народного просвещения Грузии в Париж. Абстракции Какабадзе 1920-х годов частью отсылают к Кандинскому, частью имеют темпераментный восточный акцент, а его коллажи, так просто перекидывающие мостик к будущим нонконформистам, стали истинным откровением.

Архитектор Алексей Подкидышев, сочинивший дизайн московской выставки, расположил работы Какабадзе в самом низу и рядом выгородил маленький кинозал, в котором крутят прежде всего оформленные Какабадзе фильмы — «Саба» (1929) Чиаурели и «Соль Сванетии» (1930) Калатозова (в 1930 году его еще звали Калатозишвили).

Эта выставка — лабиринт, по которому можно бесконечно блуждать, находя все новые неожиданные точки соприкосновения с художниками и событиями, разгадывая ребусы и расшифровывая коды. Тон задает гуашь Сергея Судейкина «В тифлисском кафе» (1919), на которой собраны все свои, и слева мы видим точеный профиль Григола Робакидзе, со странным темным пятном. В 1931-м Робакидзе, разочарованный в коммунистической идее, уехал из страны. Его лицо закрасили — и чем! — портретом Руставели. А потом Руставели смыли, и осталось пятно.

Кубистические эскизы и тончайшая живопись Кирилла Зданевича, футуристические журналы Каменского и Крученых, полотна Ахвледиани и почти неизвестного у нас Валишевского — все это создает удивительный образ послевоенного бурлящего революцией Тифлиса, которому и отмерено-то было чуть больше 10 лет.

И частью этого бурления был грузинский театр. Для театрального раздела, кстати, единственного на выставке, при том что большую часть экспонатов предоставил Московский театральный музей имени А.А. Бахрушина, некоторые вещи дали тбилисские коллекционеры.

Жизнь и сцена

Собственно, грузинский театр был частью даже не советского театрального искусства, но безусловным самостоятельным и важным фрагментом мировой истории сцены. На выставке это очень понятно. Художников здесь двое — Ираклий Гамрекели, может быть, самый титулованный сценограф грузинской сцены (в 1938-м он оформлял один из последних спектаклей Таирова в Камерном театре) и Петрэ Оцхели, самый юный из них. Вечно юный, на родине его еще называют «наш вундеркинд» — c той нежной, чисто грузинской интонацией, в которой восхищение соседствует с отеческой гордостью, позволяющей говорить о великих людях как о членах своей семьи. И тут не только «наш вундеркинд» — Елену Ахвледиани в Тбилиси называют не иначе как Элечкой, и Гудиашвили для всех — не Владимир, а только Ладо.

Оцхели был редкий, ранний талант. В 20 лет он оформлял спектакли Котэ Марджанишвили — в Кутаиси, потом в Тифлисе, в Москве. Организуя пространство сцены, Оцхели менял горизонтали и вертикали игровых площадок — редкие театры доросли до такого и в наши дни, — соединял в общие конструкции декорации и сценические костюмы. В 1939 году на выставке театральных художников в Лондоне эскизы Оцхели были удостоены золотой медали — но сам он до той победы не дожил. В 1937-м, пытаясь спастись, Оцхели бежал в Москву, где в Малом театре служил его друг-режиссер. Там их арестовали и расстреляли. По другой версии, художник дотянул в лагере до 1938-го и был отпущен в «пересменок» между увольнением Ежова и назначением Берии, но, смертельно больной, умер по пути домой. Ему было 30 лет.

Одна из самых ярких концептуальных работ в этом зале — эскиз декорации Оцхели к спектаклю «Строитель Сольнес» по пьесе Ибсена. Это 1931 год. Постановка шла в Театре Корша, в Москве, имела большой успех. Ростки грузинского авангарда и здесь проросли.

Выставка «Грузинский авангард: 1900-1930-е» организована ГМИИ им. А.С. Пушкина совместно с фондом «U-ART».

Ирина Мак