«Это не про разврат!» Знаменитый режиссер — о личной жизни императрицы, сыне Олега Табакова и нежелании работать с женой

О наивности и самобичевании

Я из тех, кто занимается самобичеванием. Меня так воспитали и родители, и учителя, и жизнь. Мама говорила, что «причину неудач и ошибок нужно искать в себе». Еще мама говорила: «Праздник нужно заработать». Моя мама, Галина Акимовна, по профессии — бухгалтер-плановик, сейчас она на пенсии...

Родился и вырос я в Хабаровске. Родители отдали меня в секцию конькобежного спорта, где мы занимались каждый день по семь часов. Однажды, делая очередной круг на льду, я понял, что вообще-то хочу заниматься в кружке при кукольном театре. Так я и сделал. Потом стал участником театральной студии, которая побеждала на конкурсах. Ездил в «Артек», «Орленок». Побывал даже в Японии в рамках даты трагедии атомных бомбардировок городов Хиросимы и Нагасаки.

В школе я учился плохо, но, поскольку я организовывал праздники, различные представления, меня любили и часто прощали невыученные уроки.

В Хабаровске живут более открытые, доверчивые люди, чем в столице, и я все еще остаюсь в чем-то наивным человеком. Причем эта наивность проявляется в моих фильмах и в спектаклях. Иногда это идет на пользу, а иногда, как говорится, во вред. Наивность мешает копать глубоко. Нужно быть сложнее, иногда злее, конфликтнее.

О тяжелой «Раневской» к легкой «Екатерине»

Сериал «Раневская» рождался тяжело. Он готовился десять лет. Был долгий поиск персонажа. С исполнительницей главной роли — Мариэттой Цигаль-Полищук — мы не были в благодушном союзе с самого начала проекта. Я был излишне строг и придирчив. Но, возможно, это было одно из обстоятельств, которое помогло Мариэтте создать образ Фаины Георгиевны Раневской.

Когда «Раневская» была завершена, и я приготовился к отдыху, мне предложили снять четвертую часть эпопеи о Екатерине Великой. Я подумал: «Как же удачно все совпало!» — потому что хотелось легкого, простого и интересного проекта.

Мне было спокойно, что главную героиню играет Марина Александрова, которая снималась в моем сериале «Операция "Валькирия"», и с которой у меня сложились чудесные отношения.

О двух Павлах

О Павле I можно снять целый сериал. Многие говорят, что сын Екатерины Великой был свободным демократичным правителем, который, в отличие от матери, прислушивался к мнениям простых людей. В нем не было императорского снобизма. При его коротком правлении начались реформы, и, если бы не произошел переворот, в результате которого Павел I был убит, Россия стала бы более прогрессивной страной.

У меня его роль играл тоже Павел — сын Олега Табакова. Мне было интересно наблюдать, как он работает. Павел напоминает Олега Павловича не только внешне, но еще и в профессиональном плане. Он на площадке шутит, болтает на сторонние темы, сидит в телефоне, но как только звучит команда «Мотор», мгновенно переключается и входит в кадр. Олег Павлович вел себя также, за кулисами — это один человек, но как только он делал шаг на сцену, появлялся совсем другой персонаж.

Я вижу, как Павел растет, набирает… Все хотели от сына Табакова мгновенного результата, чтобы он сразу всех покорил. Но сразу бывает далеко не у всех. Возможно, Павлу не хватает переживаний, болячек, жизненных потрясений. Он воспитывался в благодушной семье, без трудностей, и все у него было легко, а трудности и закаляют, и делают актера многограннее.

О любви и нелюбви

Екатерина была любвеобильной женщиной. Как правило, это люди с большим эмоциональным потенциалом. Они влюбляются, изменяют, снова влюбляются…

Между прочим, она переживала за каждого из мужчин, с которым расставалась. Уходила от них с благодарностью и с подарками.

А вот своего сына Павла она не любила — об этом говорят и документы, и ее действия по отношению к нему. Но причина этой нелюбви была больше политическая. Екатерина была абсолютным монархом, а Павел склонялся к демократии, и это было главной причиной конфликта.

О жене и контроле

Есть режиссеры, умеющие работать в кино со своими родственниками, а я — нет. У меня были попытки, но неудачные. Вот когда Ольга Арнтгольц не была моей женой, у нас случился интересный проект.

Причем невозможность работать с родственниками распространяется не только на мою жену Ольгу Арнтгольц и ее сестру Татьяну, но и на мужа Татьяны — Марка Богатырева. Казалось бы, с ним я мог бы себя не контролировать, но… все равно контролирую. Что-то меня ограничивает в поведении с родственниками.

Ну, не могу я быть жестоким по отношению ни к Ольге, ни к ее сестре, ни к Марку! Не могу требовать так, как должен требовать режиссер. Не могу отстраниться от того, что они — мои родные люди, моя семья. И не готов я жертвовать отношениями со своими родственниками из-за работы.

О немецком и русском характерах

Предки Ольги и Татьяны Арнтгольц — немцы. На мой взгляд, в Татьяне немецкая кровь проявляется меньше, чем в Ольге.

Мне кажется, что у немцев более честные и прямые эмоции. Они все доводят до конца. Если ныряют, образно говоря, в чувства, в конфликт, то с головой.

Немецкий характер — идти к поставленной цели и не сворачивать в сторону. Русский характер, как мне кажется, предполагает паузы, ожидания, отдых и поиск возможности не делать то, что нужно.

О Москве и месте силы

Первый раз я увидел Москву ночью. Во время перелета с театральной студией мы остановились в столице. Ждать следующего рейса нужно было до утра. И нам предложили экскурсию на Красной площади. Я вышел из автобуса, увидел совсем пустую Красную площадь в огнях и понял, что хочу жить в этом городе.

Москва — мой самый любимый город еще потому, что он живет 24 часа в сутки. В Москве — самый сладкий и продуктивный сон. Я заряжаюсь энергией миллионов людей. Обожаю небоскребы и дома с тысячами квартир. Подхожу к этим домам и чувствую энергию всех жителей.

Москва — такая разная, и я всю ее люблю. Мне не к чему придраться. Все, что делается в городе, мне нравится.

В Берлине мне было скучно, в Париже — скучно, и в Калининграде — родном городе моей жены — скучно. Поэтому я всегда хочу в Москву.