Культурный пейзаж

Крупные городские фестивали вроде «Московских сезонов» из года в год меняют стратегию, чтобы нащупать и предложить актуальные решения для работы с пространствами улиц, площадей и бульваров. Директор Агентства стратегического развития «ЦЕНТР» Сергей Георгиевский рассказал МОСЛЕНТЕ, зачем выставлять конкурсные работы ландшафтных дизайнеров около памятников Достоевскому и Долгорукому, как это оживляет местную торговлю и когда на такие пространства придет современное искусство.

Сергей Георгиевский, руководитель организационного комитета открытого международного конкурса городского ландшафтного дизайна, директор Агентства стратегического развития «ЦЕНТР»

Культура ландшафта

Если в целом говорить о том контексте, в котором развивается сейчас московский городской ландшафтный дизайн, то здесь мы гораздо ближе к Европе, чем к Америке. В Штатах он гораздо более функциональный, а в европейских городах мы больше наблюдаем ландшафт, связанный с культурой места и изначальным материалом.

Если у нас, в Европе, уже имеется сложившийся за многовековую историю городской ландшафт, и работа ведется с ним, то в США до последнего времени приходилось создавать пространство с нуля. И если у нас – в порядке вещей работать над озеленением каждого небольшого клочка территории, и парком может называться территория размером с комнату, то в американских городах –это мегапроекты, огромные территории, которые превращаются в парки с ландшафтными решениями крупного формата.

А в России, в Москве мы все же чаще говорим о ландшафте, который мы пытаемся сохранять. Есть парк XVIII-XIX века, мы стараемся его законсервировать, поддерживать и сохранять его в исконном виде. Однако, такой подход возможен только в городах и странах, где есть такое наследие, которое можно поддерживать. С новыми парками история уже другая. Разумеется, в тех местах, где город создается с нуля, весь ландшафт приходится моделировать.

Нельзя сказать, что есть выделенный российский подход к городскому ландшафтному дизайну. Да, мы больше тяготеем к европейской традиции, но все-таки у нас есть свой стиль, меняющийся часто в зависимости от местополжения. В России много и климатических зон, и культурных кодов, что выражается в различных подходах к проектированию парков и в наборе растений.

Что такое русский ландшафт

Если говорить о самой стилистике ландшафтного дизайна, есть страны, где он ярко выражен: японский сад, китайский парк вы узнаете сразу. А если говорить о российском саде или парке, тут надо подумать: а существует ли вообще такой тиражируемый образ, который узнает человек из другой культуры, страны, языковой группы, если ему не сообщать, что он находится в России? Не факт. Будет ли отличаться парк в Лондоне от нью-йоркского Центрального парка или московского Парка Горького, если не фотографировать их визитные карточки: ворота или другой узнаваемый элемент. Есть ощущение, что нет.

При этом русская традиция существует и сейчас в Ботаническом саду идет очень интересный эксперимент: создается прототип русского сада, чтобы понять, как он может быть выражен, как сделать его узнаваемым. Другой вопрос – сколько у нас климатических зон, и как представить в одном пространстве и Карелию, и Черноземье, и Туву, и Сочи, и Приморский край. Посмотрим на то, как этот вопрос будет решен в парке «Зарядье», который скоро должен открыться.

Пример Китая

В данный момент у нас активно развиваются отношения с Китаем, который сейчас стал лидером в создании природоподобных ландшафтов с работающей экосистемой. В отличие от американцев, которые создают пространства, которые требуют постоянного поддержания человеком, китайцы, пережив экологическую катастрофу и оказавшись в условиях, когда на территории городов находятся свалки и промзоны, которые «выжгли» огромные пространства, научились формировать ландшафты без искусственного полива, без трубы и электроники. Это системы внутри города с натуральной циркуляцией воды и самовозобновляющимися растениями-многолетниками, которые могут существовать самостоятельно, без вмешательства эксплуатационных служб. И у них, кстати, совсем не популярен наш подход с однолетними высадками, они стремятся создавать самовосполняющиеся экосистемы.

Нам этот опыт интересен, но не настолько, чтобы применять его, потому что у нас нет такого уровня проблем, у нас все-таки не такая плохая экология. Все же Россия занимает одно из первых мест в мире по запасу питьевой воды, количеству нетронутых лесов. А в Китае сейчас все иначе: они возвращают к жизни пустыри, помойки, земли, выжженные производствами и химикатами. Такого ужаса у нас в черте города я не видел.

Да, Москве нужен свежий воздух, насыщенность кислородом, но эти вопросы решаются у нас иначе. Например, программа «Моя улица» увязала озеленение с созданием и обновлением инфраструктуры. А в целом этот вопрос решается за счет парков: у нас очень много исторических парков, парков культуры и отдыха, поэтому мы не так уж нуждаемся в том, чтобы создавать их заново. Надо, в первую очередь, заботиться об имеющихся исторических ландшафтах и работать с ними.

Московский ренессанс

Если говорить о ландшафтном дизайне, Москва ничем сегодня не отличается от большинства современных мегаполисов. В целом ландшафтная архитектура и дизайн в Москве переживают сейчас ренессанс. Отрасль ожила: возрождаются питомники, на серьезном уровне обсуждается, что нужна система для поддержания качественного озеленения и вообще это – одна из важных городских функций.

И риторика, которая складывается сейчас вокруг этой темы, выстраивается на том, что ландшафтный дизайн, озеленение и все, что с этим связано, напрямую влияют на качество среды, качество жизни и, следовательно, конкурентоспособность города, который все время борется за человеческий капитал, то есть за свое будущее.

Сейчас такой этап, когда после волны благоустройства москвичи заново обживают город, осваивают его общественные пространства. Мы же после того, как сделали ремонт в квартире, хотим привнести в нее уют, ставим на подоконники цветы, вешаем на голые стены фотографии или картины.

То же происходит и в рамках всего города: горожане сейчас активно принимают участие в создании «народных парков», в любительской номинации «Цветники на окружных площадках» международного ландшафтного конкурса (http://moscowflowerfest.ru/), который закончился 6 августа. И по сути за этими процессами стоит возвращение идентичности москвичей, которая в годы перестройки была потеряна, стала исчезнувшим понятием.

А сейчас, когда люди чувствуют, что снова присваивают себе город, что это их Москва, они рады участвовать в ее украшении и благоустройстве, рады приложить руку и самостоятельно сделать общественные пространства более уютными.

Многие еще помнят, как в лужковский период все просто сметалось и вырывалось на корню: достаточно было высадить клумбу, и к вечеру на этом месте уже ничего не было. И, надеюсь, мы к такому сценарию никогда не вернемся. Потому что мегаполис, в котором горожане чувствуют себя хозяевами, выходит в своем развитии на новый уровень, начинает по-другому работать.

Как только люди чувствуют, что пространство вокруг принадлежит им, включаются все механизмы гражданского общества, контроля. А по сути – все те же механизмы, которые работают, когда вы у себя дома: вам хочется не разорять, а привносить и сохранять.

Сейчас – переходный период, когда на уровне города мы только подошли к этому. Если такой подход закрепится, то Москва изменится. Потому что, создавая новую основу – новое мощение, уличную мебель, город создает основу, и только сами москвичи могут наполнить ее жизнью. Мы находимся в мировом тренде: жители крупных мегаполисов сейчас по всему миру переосознают и по-новому выстраивают свои отношения с городом.

Московские конкурсы

Открытый международный конкурс городского ландшафтного дизайна, который прошел этим летом в Москве, показывает, какие существуют инструменты и подходы к оживлению пространства. Город их анализирует, и лучшие идеи лягут в основу комплексных, долгосрочных решений. В этом и заключается цель конкурсной практики: она нужна, чтобы показать лучшие варианты возможного, а потом применить их, адаптировав для целого ряда пространств.

И если брать такой фестиваль, как «Московские сезоны», в рамках которого этот конкурс проходил, то можно видеть, что за ним стоит стремление создать некую культурную систему программирования общественных пространств на любой сезон. Ведь мероприятия в парках, на улицах и площадях можно проводить вне зависимости от того, сияет солнце, идет дождь или снег.

Такие крупные программы, как «Моя улица» решают в первую очередь инфраструктурные, стратегические и экономические задачи. А следующим шагом после создания пространства должно стать его заполнение. Такие конкурсы и фестивали показывают, как наполнить созданную среду.

Они меняют подходы, из сезона в сезон показывают, как могут работать эти пространства. Их варианты бывают неудачны, а бывают, наоборот, гениально просты и изящны. Чтобы это нащупать, нужно несколько лет подступаться к одной и той же задаче с разных сторон, и смотреть, как работают разные решения.

Международный опыт

Итальянский, голландский и бельгийский опыт организации таких фестивалей показывает, что там их используют, как инструменты привлечения туристов. Москва мыслит так же: работы ландшафтных фестивалей, о которых мы сейчас говорим, подписываются на двух языках, чтобы иностранные туристы могли этой информацией воспользоваться.

Информация о них промоутируется за рубежом, размещается на англоязычных новостных сайтах. И если посмотреть тот же Instagram, лайки и теги, то иностранная аудитория тоже там присутствует. А вот чтобы к нам люди приезжали специально ради таких событий, они должны проводиться из года в год и набрать определенный авторитет.

Помимо всего прекрасного и эстетики, о которой мы говорим, не на последнем месте по значимости стоит экономика таких фестивалей. Такие проекты не могут существовать дотационно, они должны опираться на устойчивую финансовую модель. Например, как в случае с открытым международным конкурсом ландшафтного дизайна, который в этом году прошел в Москве впервые.

Создавая в ткани города объекты притяжения и размещая рядом объекты торговли, те же ларьки с водой и мороженным, мы получили самоокупаемый замкнутый цикл и возможность роста конкурса в следующем году.

Пространства для паблик-арта

Следующий шаг – когда на такие временно озелененные пространства на площадях и бульварах зайдет современное искусство с арт-объектами, временными скульптурами и световыми проекциями. Но для этого нужно время, так как традиционно Москва не изобилует объектами паблик-арта, особенно на центральных площадках.

Например, спецпроект Мэтью Чайлдса у памятника Достоевскому на лестнице Российской государственной библиотеки имени Ленина, который мы создали в рамках конкурса ландшафтного дизайна, был создан специально, чтобы прощупать ситуацию и посмотреть: поймут нас или нет, как отреагируют горожане и власти?

Объект было сложно согласовать и воплотить, потому что он представляет новый подход. Ведь если брать традиционное для Москвы оформление площадей, скверов и бульваров, то оно реализовано в рамках монументалистского подхода. А самые яркие проявления паблик-арта происходят у нас пока за городом, в Никола-Ленивце на фестивале «Архстояние». И разместить такие временные объекты в городе у нас пока что сложнее, и мы в этом вопросе проявляем пока сдержанность и осторожность.

Паблик-арт и арт-объекты должны выходить в город, но происходить это должно постепенно и здесь сложнее рассчитывать на принятие и одобрение такого проекта со стороны местных жителей. Все-таки, когда мы временно привозим и выставляем на улицу или площадь растения, цветы – это всем понятная история. А чтобы выставлять там современное искусство, нужно разработать механизм получения их одобрения на временное выставление таких работ, что у нас пока не так развито.

Ведь на том же «Архстоянии» прошло немало времени, прежде, чем организатор этого фестиваля Николай Полисский нашел в НиколА-Ленивце форму взаимодействия с местными жителями, когда они вместе с ним в мастерских создают объекты ландшафтного дизайна. В Москве так сделать не получится, здесь нужно придумывать что-то свое. И нам еще предстоит это сделать.